Мужские игры - Семен Данилюк Страница 15

Учитель

- Ждут, - принимая куртку, интимно сообщил швейцар, обозначив картинный жест в сторону подвала, где, собственно, и размещался известный в Москве пивной ресторан. На стенах вдоль ведущей вниз лестницы были развешаны копии фламандских натюрмортов с изображением дичи - все из той же необъятной коллекции незабвенного Владыкова: Забелин в свое время ввел среди должников продразверстку - по купленной картине на каждый не вовремя выплаченный процент.

Внизу его встречали. От стойки у входа шагнула метрдотель - дородная женщина с объемистой, далеко выступающей грудью. Забелин невольно отодвинулся,- всякий раз ему казалось, что этой грудью она просто ненароком сметет его на пол.

- Гость за вашим столиком, Алексей Павлович, - с услужливым достоинством пробасила она, то ли вместо приветствия, то ли чтоб лишний раз убедиться, что саму ее перед тем не обманули.

Забелин и сам увидел сидящего в дальней кабинке мужчину с меню в небрежно откинутой руке. Вопреки заранее принятому решению быть вальяжно-неспешным, Забелин быстро пошел через зал, на ходу растекаясь в глупейшей улыбке.

Мужчина за столиком то ли услышал, то ли почувствовал этот устремленный к нему порыв. Без видимой причины резко обернулся и взлетел над диваном, сбросив меню на руки склонившемуся перед ним официанту.

- Алеха! - Макс Флоровский, игнорируя наступившую в ресторане испуганную тишину, рванулся навстречу по проходу так, что джемпер надулся на его спине парусом, направляющим движение. - Алешенький!

Они встретились, обхватившись руками, помедлили, всматриваясь друг в друга, и обнялись.

- Я ж тебя, черта, подумать страшно, дай бог, лет семь не видел. - ничуть не стесняясь, что стоят они посреди прохода, на виду у заинтригованных клиентов и насторожившегося персонала, Максим заново сжал приятеля.

- Восемь, - Забелин чуть отстранился. - Ты ж еще до путча в Штаты свинтил. Всегда умел чутко предвидеть. По части просчитать варианты равных тебе в институте не было. Ну, хвастайся - что ты, где?

Они вошли в кабинку.

- Да я-то в шоколаде, - Максим заметил скептически прищуренный взгляд Забелина, слегка нахмурился. - Хотя, конечно, не сразу образовалось. Поначалу пришлось подергаться. В науку было кинулся. Помнишь, должно быть, были у меня кой-какие наработки. Но тогда и увидел - тупые они. До живого славянского ума не доросли. И - жадные. Им только то подавай, из чего на выходе тут же доллары закапают. А чтоб на шаг дальше просчитать - так боже упаси! В общем, пригляделся и подумал - чего я к вам за-ради Христа ломиться буду? Вас же, жлобов, драть надо как сидоровых коз. Тогда зауважаете.

- И?..

- Принялся фондовый рынок окучивать. Занялся ценными бумагами. Хорошо подзаработал. Дом во Флориде купил. Натурализовался.

- Из казино, поди, не вылезаешь.

Еще студентом Максим, классный преферансист, уезжал на лето в Сочи, как другие в стройотряд, и жил там исключительно "высоким искусством". Правда, в Москву возвращался пустым - и хорошо, если при своем костюме: рано или поздно в азарте попадал на катал.

- Завязал я с этим темным делом, - Макс грустно скривился. - Бизнес чрезмерного азарта не любит. Так что перед тобой - можешь сделать большое "хи-хи" - оченно респектабельный джентльмен. Богатенький, упакованный по полной программе Буратинко. И ежели, кстати, чего одолжить - так это я завсегда.

- Вот этого как раз не надо. Знаешь, что будет, если один русский джентльмен одолжит денег другому русскому джентльмену?.. Двумя джентльменами станет меньше.

- А почему меньше? Поубивают друг друга?

- Макс, Макс. Ты все-таки уже немножко не русский. Отбился.

- Ну, до некоторых, которые на просторах родины преуспели, мне, пожалуй, и впрямь далеко.

Максим демонстративно отодвинулся, открыв висящую над столом бронзовую, с золоченым тиснением табличку "Место навечно закреплено за почетным членом клуба "Грин Хаус" Забелиным Алексеем Павловичем".