Весь этот мир - Никола Юн Страница 14

ОТ ОЛЛИ НЕТ ПИСЕМ. Ни одного. Я даже проверяю папку со спамом. Это не должно меня волновать и не волнует. Не так сильно волнует. Исключительно ради законченности процесса я обновляю страницу еще трижды за две секунды. Может, его письмо просто прячется где-то, застряло среди других.

Карла входит как раз тогда, когда я собираюсь снова обновить страницу.

– Я не думала, что тебе удастся откопать эту штуку, – говорит она.

– И тебе доброе утро, – отзываюсь я, косясь на экран.

Она с улыбкой приступает к своему ежедневному ритуалу – распаковывает медицинскую сумку. Почему она не оставляет ее здесь на ночь – загадка для меня.

– Почему ты хмуришься? Еще одно видео про кошку? – Карла улыбается во весь рот, как Чеширский Кот. С минуты на минуту ее тело исчезнет, и останется только парящая в воздухе улыбающаяся голова.

– Олли не написал мне ни единого письма.

Думаю, что выражение ее лица можно описать как бесстрастное.

– За все выходные, – уточняю.

– Ясно. – Карла вставляет стетоскоп в уши и кладет градусник мне под язык.

– А ты ему писала?

– Дыа, – отвечаю с градусником во рту.

– Не говори, просто кивай.

– Пыасти.

Карла закатывает глаза. Мы ждем, пока градусник запищит.

– Тридцать шесть и шесть, – говорю я, возвращая ей градусник. – Вообще-то я сама попросила его не писать. Я веду себя глупо, да?

Карла жестом просит меня повернуться, чтобы послушать легкие, и ничего не отвечает.

– Насколько глупо? – не унимаюсь я. – По шкале от одного до десяти, где один – это абсолютно рациональный и разумный, а десять – абсурдный и невменяемый.

– Примерно восемь, – отвечает она без колебаний.

Я ждала, что она скажет двенадцать, поэтому восемь кажется мне победой. Я сообщаю ей об этом, и она смеется.

– Значит, ты просила его не писать, и он не писал. Я правильно тебя поняла?

– Ну, я не отправляла ему «НЕ ПИШИ» заглавными буквами, жирным шрифтом и тому подобное. Просто сказала, что занята. – Я жду, что Карла начнет надо мной подтрунивать, но она не делает этого.

– Почему ты ему не написала?

– Из-за того, о чем мы говорили. Он мне нравится, Карла. Очень. Слишком сильно.

Выражение ее лица можно трактовать как «только и всего?».

– Ты действительно хочешь потерять единственного за всю свою жизнь друга из-за каких-то пустячных сердечных переживаний?

Я прочитала много, очень много книг, в которых говорилось про сердечные муки. Никто и никогда не называл их пустячными. Душераздирающие, выбивающие почву из-под ног – да. Пустячные – нет.

Карла откидывается на спинку дивана.

– Ты еще не знаешь, но это пройдет. Все дело в новизне и гормонах.

Может, она и права. Я хочу, чтобы она оказалась права и я смогла снова общаться с Олли.

Карла подается вперед и подмигивает мне:

– А еще он симпатичный.

– Он правда очень симпатичный, да? – Я хихикаю.

– Дорогая, я и не думала, что таких еще производят! – смеется она.

Я тоже смеюсь и представляю себе завод, где с линии сборки сходят маленькие Олли. Как же их уговорят оставаться неподвижными, чтобы упаковать и отправить по почте?

– Вперед! – Карла хлопает меня по коленке. – Тебе и без этого есть чего бояться. От любви не умрешь.