Дневник плохого года - Джозеф Максвелл Кутзее Страница 14
Дневник плохого года - Джозеф Максвелл Кутзее читать онлайн бесплатно
Разные части тела катектированы в разной степени. Если с моего тела удалят опухоль и принесут мне ее на хирургическом подносе в качестве «вашей опухоли», я почувствую шок по отношению к объекту, который в определенном смысле мне принадлежал, но которого я лишился, и обрадуюсь избавлению от него; тогда как если мне отрежут руку, я при виде ее, без сомнения, буду остро чувствовать горе.
К остриженным волосам, ногтям и так далее человек ничего не чувствует, поскольку потери такого рода регулярно восполняются.
С зубами дела обстоят более загадочно. Зубы «у меня» во рту — «мои» зубы, часть «меня», однако мои чувства к ним не такие сокровенные, как, скажем, к моим губам. Они не более, но и не менее «мои», чем металлические или фарфоровые протезы у меня во рту, ручная работа стоматологов, имен которых я уже и не помню. Я чувствую, что я — владелец или опекун своих зубов, а не что зубы — часть меня. Если бы у меня вырвали гнилой зуб и продемонстрировали его мне, я бы не слишком горевал, хотя мое тело («я») никогда не сможет вырастить новый зуб.
Эти мысли о теле появляются не как абстракция, а в связи с конкретным
Эта молодая женщина, отказывающаяся называть меня по имени и упорно величающая Senor'oм — пожалуй, вкладывая в это слово намек не только на происхождение, но и на положение, — неужели именно она назначена мне в проводники, в проводники к смерти? Если это так, что за странный, что за
Не глупи, Алан. Он не станет давать мне на печать свои фантазии, если они у него и правда обо мне.
Почему же не станет? Может, для него в этом и есть кайф: заставить женщину читать фантазии о ней же. А что, вполне логично. Этакий извращенный способ получить власть над женщиной, когда трахаться больше не можешь.
человеком, неким безымянным X. В день своей смерти, утром, X почистил зубы, позаботился о них с усердием, которое каждый усваивает еще в детстве. X начал новый день с умывания, но умер еще до заката. Его душа воспарила, оставив тело, уже ни на что не годное, хуже, чем ни на что не годное, поскольку вскоре оно начало бы разлагаться и стало бы угрозой здоровью окружающих. Частью этого мертвого тела был полный комплект зубов, которые X почистил утром, зубов, которые также умерли, в том смысле, что кровь перестала циркулировать через их корни, однако — вот парадокс! — зубы не начали разлагаться, когда тело остыло и бактерии, обитавшие во рту, тоже остыли и погибли.
Если бы X похоронили, части «его» тела, которые жили наиболее напряженно, которые в наибольшей степени являлись «им», сгнили бы, в то время как «его» зубы, которые, как X, вероятно, ощущал, находились на его попечении и были вверены его заботам, но не более того, — зубы сохранялись бы еще очень долго. Но, конечно, X был не похоронен, а кремирован; а люди, строившие печь, его поглотившую, позаботились о достаточном жаре, жаре, способном всё превратить в пепел, даже кости, даже зубы. Даже зубы.
нелепый выбор! С другой стороны, быть может, такова природа смерти — шокировать нас нелепостью всего, с нею связанного, вплоть до мельчайших деталей.
Давай, Алан, продолжай в том же духе! По-твоему, я должна напялить школьную форму и явиться в суд, как эдакое воплощение юной невинности, которую мужские фантазии в краску вгоняют? Мне в марте тридцать стукнет. Я фигурировала в фантазиях очень и очень многих мужчин.
Для большинства из нас то, что мы видим, когда смотрим кулинарные телепередачи, выглядит вполне нормальным: с одной стороны кухонная утварь, с другой — сырые продукты в процессе превращения в готовую еду. Но людям, не привыкшим есть мясо, всё действо, наверно, кажется в высшей степени противоестественным: среди фруктов, овощей, масел, трав и специй находятся куски плоти, всего несколько дней назад отсеченные от тела некоего существа, убитого намеренно и жестоко. Плоть животных внешне очень похожа на человеческую плоть (почему должно быть иначе?). Таким образом, для глаза, непривычного к плотоядной кулинарии, вывод, что плоть на экране отрезана от туши (животного), а не от трупа (человека), отнюдь не является само собой разумеющимся (естественным).
Важно заметить, что не каждый утрачивает такой взгляд на кухню — взгляд, который Виктор Шкловский назвал бы отстраненным, то есть не каждый видит в кухне место, куда после убийства доставляются мертвые тела, чтобы быть приготовленными (замаскированными) перед тем, как быть сожранными (мы редко едим сырое мясо — напротив, сырое мясо опасно для нашего здоровья).
Призрак из прошлого. На обочине дороги близ Науры [12]лежит, наполовину скрытый травой, трупик лисицы. Ее глаза выклеваны, потускневший мех примят ночным дождем. До чего нелепо, сказала бы чистенькая, опрятная лисичка.
Возраст тут ни при чем. А на суде мы могли бы задать вот какой вопрос: почему он платит в три раза больше, чем обычно платят машинисткам? Ответ: то, что он о тебе пишет, унизительно, его же цель — заставить тебя принять и подтвердить собственное унижение. Что по большому счету правда. Он тебя приглашает к себе домой, чтобы ты выслушивала непристойности, потом предается сексуальным фантазиям с тобой в главной роли, а потом, когда ты прослушаешь его фантазии в записи и перепечатаешь слово в слово, он тебе платит, как заплатил бы проститутке. Да это хуже, чем crimen injuria. Это оскорбление, это даже жестокое обращение. Чем не повод привлечь старика к ответственности?
Несколько дней назад по государственному телеканалу, в промежутке между кулинарными программами, показали документальный фильм о происходящем на скотобойне в Порт-Саиде, там, где скот, экспортируемый из Австралии в Египет, встречает свою смерть. На спрятанную в рюкзаке камеру журналист заснял, как животным подрезают сухожилия на задних ногах, чтобы легче было держать стадо под контролем; в дополнение он заявил, что у него имеются и другие кадры, слишком отвратительные, чтобы демонстрировать их в эфире, а именно: как животное бьют ножом в глаз и как поворотом этого же ножа, не вынимая его из глазницы, животному запрокидывают голову, подставляя его горло под нож мясника.
У ветеринарного инспектора бойни взяли интервью. Не догадываясь о секретной съемке, он отрицал, что случаи неподобающего обращения с животными когда-либо имели место на бойне. «Моя бойня — предприятие образцовое», — заявил инспектор.
Жестокое обращение с животными в Порт-Саиде и экспорт скота в целом уже давно беспокоят австралийцев. Экспортеры скота подарили скотобойне развалку для разделки туш, внушительное приспособление, которое захватывает животное между решеток, поднимает и поворачивает его целиком, чтобы легче было нанести смертельный удар.
Если бы мне сказали, что последней моей страстью станет девушка с вызывающими манерами и связями в кошачьем доме (кошачий дом — это приют для кошек), я бы решил, что мне уготована достойная осмеяния смерть, вроде той, когда постоянного клиента заведения, пользующегося дурной славой, хватает удар in medias res [13], его труп наспех одевают, выволакивают на улицу и там бросают. Но
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments