Апсихе - Эльжбета Латенайте Страница 14

Это был мужчина сорока пяти лет, умный, чуткий, опытный в жизни и действительно ценящий акт слияния, позже это стало для Апсихе основным критерием в понимании клиента. Большинство все же таких, кто приходит что-нибудь стряхнуть, отбросить, забыться и иначе изжить свою ношу. Но не любить женщину, чтобы любить. Не за тем, к чему стремилась Апсихе.

Апсихе вошла и сняла пальто. Стеснялась своего вызывающего вида, поэтому быстро села на кровать. Особенно удивилась, когда Лев заговорил, думала, что сразу перейдут к главному. Апсихе сказала Льву, что он ее первый клиент, хотя знала, что троица несомненно должна была упомянуть об этом. Лев тоже удивился, хотя знал, что Апсихе знает, что для него это не новость. Говорил, что доверяет троице, а троица доверяет ему. Апсихе не упомянула, что в жизни у нее был только один мужчина один раз. Чувствовала себя скованно, хотя и свободно. Оба, полулежа, сидели в кровати. С самого начала Апсихе понравился терпкий и нежный воздух настроения в комнате, может, потому что знала — сейчас у нее будет мужчина, а он знал, что у него сейчас будет эта Апсихе.

Еще Апсихе почему-то поняла, что другая на ее месте уже давно принялась бы за дело. Сказала, что у нее не очень богатый опыт и она извиняется, если что не так… И не закончила мысль, потому что он погладил ее по голове. Сказал, что Апсихе очень красивая. Надо упомянуть, что Апсихе радовалась каждой такой фразе, особенно если при этом не добавлялось «хоть ты и сама это знаешь».

Вскоре Апсихе почувствовала себя почти виноватой, что не берет инициативу в свои руки, спросила, чего бы ему хотелось, чтобы она сделала. Он попросил ее лечь. Обещал быть с ней как можно более нежным, а Апсихе сказала, что у нее нет денег, чтобы ему за это заплатить. Тогда Лев успокоил ее: если он не понравится Апсихе, пусть попросит его заплатить вдвое больше. Когда Лев гладил ей голову, Апсихе не поняла, что в этом бизнесе значат деньги, потому что в этой комнате они значили меньше, чем ничего.

Нежность и притяжение, любование и страсть, которыми обменивались Апсихе и Лев, были самыми настоящими мгновениями счастья, предвиденными и долгожданными. Когда Лев посмотрел внимательно в глаза и сказал: «Знаешь что? Кажется, ты мне нравишься», сердце Апсихе вздрогнуло. Не только потому, что понравились он сам и его возраст, больше потому, что она осуществляла свою миссию будить чистые чувства (и его, клиента, и свои собственные, и всех, кто попадается по пути, начиная с водителя такси и кончая бродягами) в этих, именно этих обстоятельствах. Апсихе не хотела уходить, Лев не хотел расставаться. Хотя она не хотела больше, чем он. Но сама того не понимала.

Апсихе говорила Льву, что троица ошиблась с подбором первого клиента. И у нее возникла мгновенная, но острая мысль: может у нее, куртизанки, это первый и последний вечер. Апсихе билась головой о подушки. Теперь ей придется хорошенько напрячь глаза и уши, чтобы рассмотреть, разглядеть и расслышать в других купивших ее мужчинах не меньшие сокровища, чем в Льве. Все время Апсихе и Лев много целовались. Они были не клиент и шлюха, точнее — не только клиент и шлюха. Это были поцелуи мужчины, которому очень нравится эта женщина, и женщины, которой очень нравится этот мужчина, с обменом долгими, многозначительными взглядами. Это была самая настоящая встреча. Апсихе купила ее за его деньги.

Еще совсем недавно Апсихе могла быть вдали от тех, к кому ее тянуло, она что-то воображала в одиночестве, что-то знала, чего-то хотела, но так ни на что и не решилась или не дождалась решимости от поклонников, а мужчины, желавшие ее, так и не догадались обнять. Эта новая профессия была высшим институтом человечности, чистой любви и любовной чистоты. Они ее заказывают, не зная, какая она, только из желания слиться с женщиной. Апсихе приходит в неизвестность, стучится в дверь, и ее впускают. Тогда, сталкиваясь ни больше ни меньше — только с чудом, встречаются в самой сердцевине человеческой природы. Может ли быть больший праздник? Может. И пусть он выплывает поскорее в виде Вожака.

Конечно, Лев в то время был самым близким существом на свете. Он был ее сутью, единственной, непобедимой никакими иерархиям и системами оценки мачтой, хрупкой и величественной, не зависимой от нее красавицей-мачтой. Мощнейшим средством против одиночества и замкнутости Апсихе. Лев, который гладил ее лицо рукой и вырезал в нем глубокую улыбку и склонял свою голову ей на живот. Единственный ее друг, бессильный и крепкий.

Кроме всего того, чего Апсихе не знала и не должна была знать до самого визита в лечебницу будущего — в снежных горах, где все должно разъясниться, лечь на свое место и перевернуть все вверх тормашками, она не знала, что зовется любовью, а потому это слово либо игнорировала, либо делала его осью каждого предложения.

Надо чем дальше, тем сильнее влюбляться в каждого своего единственного и неповторимого клиента, каждого своего мужчину, размышляла Апсихе. А что же еще делать с неиспользуемым сердцем? Может, тогда, после ста актов, она хоть на полшажка приблизится к тому, чего хочет больше всего. К никаковости. К слезам боли и счастья, тоски и привязанности. К самой глубокой индифферентности.

Позже троица говорила, что их контора — самая чистая среди похожих контор, а все клиенты — такие же приятные, как Лев, потому и нужны лучшие девушки. Апсихе хотела научиться быть лучшей. Апсихе училась быть лучшей. После пары клиентов троица уже составит свое мнение об Апсихе, тогда и мужчин она будет получать по своим способностям, шарму и красоте.

Контора троицы поддерживала связь со множеством постоянных клиентов, которых они знали многие годы, и если те оставались довольны предложенной девушкой, звали ту же самую снова и снова. Поэтому, поняла Апсихе, не обязательно надо будет встречаться с триллионом разных людей. Хотя Апсихе это было неважно, какая разница — один или десять тысяч мужчин не Вожаков? Какая разница дереву или горе — одна на Сатурне пылинка или триллион? Одной из лучших сторон ее профессии для Апсихе было то, что для самого близкого контакта она встречается с мужчинами, которые не вьются вокруг нее и с которыми ее разделяют сотни тысяч причин, начиная с материков и заканчивая семейным положением, начиная с цвета страсти и заканчивая различиями между ежедневно встречаемыми людьми. И двое, такие непохожие, сливаются в одно. Вот что такое, думала Апсихе, духовное обогащение.

Апсихе пришло в голову, что ее купит Вожак. Тот, на кого, ах, возложено столько надежд и кто совершенно свободен быть любым. Так они встретятся. Вожак вытащит Апсихе за юбку из земли живительной силы и научит, как послушно привязаться к одной, знакомой постели.

Апсихе хотела все большего. Она упорно, тихо, с песней, со смехом просила у заборов, фонарей, сигарет, еды, грома, чтобы подбросили ей побольше, уверяла, что все, что у нее есть и она получает, все испытания — ерунда. Что ее можно пугать, толкать, крошить ей кости, лапать как попало, похлопывать — она все выдержит. И, возможно, себя. Выдержит себя, только прикладывая все неизвестные усилия, чтобы удовлетворить ненасытимость сутей. Где-то глубоко чувствовала, что по известным и неизвестным причинам чистота беспрестанно становилась все чище, а невинность — все невиннее. Что Апсихе все апсихивалась.