Год крысы - Павел Верещагин Страница 14

— А я?

— А ты ищи свой миллион.

Под твердым взглядом Бэхи Семен Семеныч вспыхнул и отвернулся к окну. Его лицо изображало смертельную обиду. Он-то считал, что они с Бэхой друзья не разлей вода, а оказывается… Но, честно говоря, на месте Бэхи он и сам бы поступил точно так же. Деньги есть деньги. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь.

Бэхе потребовалось еще несколько минут, чтобы собраться с мыслями.

— Короче нашел я одно место. Чистый эксклюзив. Очень конкретные ребята…Они себя почти не рекламируют, но…

Бэха невольно покосился на Семен Семеныча.

— Это новая форма бизнеса. Слияние банковской структуры и лечебного заведения. Короче, заключаешь с ними договор и получаешь краткосрочный льготный кредит — скажем, десять тысяч долларов на две недели. Вернул ты деньги в срок — никаких вопросов, гуляй на все четыре стороны. Заплатил сущие пустяки за пользование кредитом и свободен.

— А если не вернул?

— Если не вернул — тогда хуже. — Бэха почему-то запнулся. — Тогда ты становишься в их клинике добровольным донором.

— Кем становишься!? — не расслышал Матросов. — Донором крови?

Бэха помрачнел.

— Нет. Донором внутренних органов.

Семен Семеныч встрепенулся и мгновенно забыл про свою обиду. Несколько секунд он смотрел на Бэху, а потом рассмеялся.

— Ты это что, серьезно?! — спросил он.

— Еще как!

— Смешно, — одобрил Семен Семеныч. — А на самом деле?

— Это на самом деле. Я сначала и сам не поверил. Потом узнал все как следует — именно так!

— А как это — донором? — спросил Матросов.

— Очень просто. В определенный день ложишься на операцию, и твои потроха пересаживают человеку, который в них нуждается.

Матросов кивнул. Честно говоря, что-то подобное он и ожидал.

— А что за органы? — спросил Семен Семеныч.

— Зависит от ситуации, — неохотно отозвался Бэха. — Можно по мелочи… Хрящи, сухожилия, суставы, кровеносные сосуды… Под них и денег дают немного. А чтобы получить реальные «бабки», нужно подписаться на что-то серьезное: почки, селезенка, глаза…

— Глаза!? — удивился Семен Семеныч. — Ты сказал — глаза? — он даже головой помотал: совсем офигел этот Бэха.

— Ты лучше за дорогой следи, водила, — недовольно покосился на него приятель.

— Так ты поэтому спрашивал про группу крови? — догадался Матросов.

— Ну да. Им как раз сейчас нужен донор с такой группой крови.

— И на что же ты его подписал? — поинтересовался Семен Семеныч.

— Ну, почему сразу подписал! — обиделся Бэха. — Все от него зависит! Захочет — возьмет деньги. Не захочет — не возьмет…

— Ну, а все же? На почки?

Бэха возмутился:

— Ну почему же сразу почки! Чуть что — почки! Левая доля гипофиза. Одному человеку как раз сейчас срочно требуется операция. А человек этот очень небедный. Как говорится, без пяти минут олигарх!

— Значит, доля гипофиза… — задумчиво проговорил Матросов.

— А при чем здесь группа крови? Что-то я никогда не слышал, что для пересадки органов важно совпадение группы крови!

— Для гипофиза важно! — Бэха посмотрел на задумавшегося Матросова и торопливо пояснил: — Они работают от клиента. Есть клиент, которому, скажем, нужна щитовидка с такими параметрами — они ищут человека, готового этот орган дать. Нужен гипофиз — ищут с гипофизом. Понимаете?

— Чего ж тут не понять! — язвительно отозвался Семен Семеныч. — А как потом люди живут без щитовидки? Или без этой… доли гипофиза?

— Да нормально живут! Без проблем. Некоторые функции организма отмирают, а так все в порядке.

— Какие функции!?!

Глаза Бэхи ускользнули от взглядов приятелей.

— Почем я знаю!? Что я вам Склифосовский! Сказали, что жить можно!

— Без гипофиза? Сомневаюсь!

— Ну, почему же без гипофиза? — возмутился Бэха. — Это же всего лишь залог! Формальность! Вернул деньги — и никаких вопросов.

— А разве можно заставить человека отдать свои органы? — спросил Матросов, который продолжал вникать в ситуацию. — А если он отказывается?

— Да видимо, не отказываются… — сказал Бэха. — Видимо, у клиники есть свои рычаги!..

Матросов кивнул. Если люди занимаются таким бизнесом, то рычаги наверняка имеются. Не ляжешь сам — положат силой.

— Так! Стоп! — прервал разговор Бэха, увидев на одном из домов вывеску аптеки. — Ну-ка остановись. Нам нужно докупить борной кислоты.

Фургон остановился у тротуара.

— Идешь со мной? — спросил Бэха Матросова. — Пошли. Чтобы, так сказать, знать всю цепочку…

В аптеке как обычно было тихо и прохладно. Почему-то, попадая в аптеку, люди непроизвольно понижают голос. Может быть потому, что аптека представляется им частью больницы. И здесь нельзя шуметь и смеяться.

— Борная кислота есть? — осведомился Бэха.

— Конечно.

— Дайте нам пятьсот пачек.

— Сколько?! — удивилась женщина-провизор.

— Пятьсот пачек, — повторил сердитый Бэха.

— Зачем вам так много? — женщина перевела глаза с Бэхи на Матросова.

— А что, нельзя?! — огрызнулся Бэха. — Борная кислота, насколько я знаю, отпускается без рецепта.

Женщина некоторое время смотрела на него уставшими глазами, потом повернулась куда-то назад и крикнула в темное нутро подсобки:

— Гамлет Никитич! На минутку…

Из подсобки послышались стук чего-то падающего, потом шаги и к посетителям вышел мужчина в белом халате и с очками на носу. В одной отставленной руке он держал баночку с краской, в другой — занесенную над банкой малярную кисточку.

— В чем дело? — глянув поверх очков на покупателей, потом на провизора, спросил заведующий с редким именем.

— Вот…

— Что?

— Эти тоже просят борную кислоту…

Заведующий еще раз оглядел Бэху, потом Матросова, — на этот раз внимательно.

— Сколько? — спросил он у провизора.

— Пятьсот пачек…

— Пятьсот? — переспросил Гамлет.

— Пятьсот.

Гамлет задумался, разглядывая посетителей. Он думал не столько о том, зачем людям могло понадобиться столько борной кислоты, сколько прикидывал, нет ли в таком желании кого-нибудь подвоха. И не обернется ли назавтра странное желание посетителей какой-нибудь неожиданной подлянкой для его аптеки.

— А у нас есть? — спросил он.