Австралия - Terra Incognita. Когда звери еще были людьми - Соломон Шульман Страница 13

Изъятие проводилось насильственно. Доходило до того, что родители-аборигены смазывали кожу детей угольным порошком, перемешанным с животным жиром, чтобы те казались чернее. С позиции морали и права это, конечно же, было расизмом в самом ярком его проявлении. Однако немало людей — и белых, и черных — поддерживали этот закон, особенно если учесть, что он распространялся и на семьи аборигенов, в которых родители пьянствовали или употребляли наркотики.

Автору данной книги довелось встречать представителей «украденного поколения», как их еще называют. Среди них были врачи, юристы, инженеры, педагоги, то есть люди, получившие высшее образование. В процентном отношении среди «украденного поколения» их было несравнимо больше, чем среди их сверстников, выросших в своих аборигенских семьях. Но вот была ли их жизнь, оторванная от своих корней и родного очага, более счастливой, — это уже другой вопрос… Думаю, что нет… По крайней мере, перешагнув рубеж XXI века, австралийское правительство нашло в себе мужество извиниться перед этим народом…

…У австралийских аборигенов преобладает тотемическая религия, хотя слово «религия» тут не очень подходит. Каждое племя делится на роды, имеющие свой символ — тотем, который они почитают. Тотемический род — это группа людей, ведущих свое происхождение от общего предка — кенгуру, ехидны, эму, динго… Мифический предок является священным, и ни один из членов рода не имеет права убить животное, от которого он ведет происхождение.

До Второй мировой войны большинство аборигенов вело традиционный образ жизни первобытных охотников. Только немногие работали на скотоводческих станциях и овцеводческих фермах. Некоторые шли в полицию как следопыты. Часть аборигенов жила в христианских миссиях, где они имели возможность посещать школу.

Абориген играет на диджериду

Во время Второй мировой войны, когда над Австралией нависла угроза японского вторжения, в жизни аборигенов наступил крутой перелом. Острая нехватка рабочей силы обусловила необходимость использовать и аборигенов, недавно покинувших буш. В Северной Австралии было создано много военных лагерей, вокруг которых начали селиться аборигены. От армии они получали еду и обмундирование. Многие из них помогали строить дороги и военные объекты. Но, когда война закончилась и солдаты ушли, аборигены в большинстве своем в буш не вернулись, так как привыкли к новому образу жизни. Однако в лагерях не осталось никого, кто мог бы о них позаботиться. Начались голод и болезни. Правительство было вынужденно принять срочные меры — в бывшие военные лагеря были посланы правительственные служащие, медработники, а позднее и учителя. Постепенно такие базы превратились в правительственные поселения аборигенов.

С 1968 года за аборигенами были признаны те же права, что и за белыми. Тут же возник ряд проблем. Например, проблема алкоголизма. Раньше аборигенам строго запрещалось употреблять спиртное, и закон сурово наказывал всякого, кто продавал им алкогольные напитки. Теперь эта «дискриминация» была отменена. Начав работать и получать приличные деньги, аборигены, естественно, кинулись на запретный когда-то плод и принялись тратить заработанные деньги на спиртные напитки.

Австралийское правительство поначалу стремилось закрыть на это глаза — оно не могло отнять у аборигенов право тратить собственные деньги так, как они считают нужным, но вскоре все же пришлось запретить продажу алкоголя в правительственных поселках. Тогда аборигены — обычно по субботам, после получения зарплаты — стали заказывать автобусы и коллективно выезжать в ближайшие городки, где можно купить спиртного сколько душе угодно. На другой день, часто без цента в кармане, они возвращались в поселок и вымаливали у управляющего аванс до следующей зарплаты, не имея зачастую денег даже на хлеб.

Постепенно — хотя пока и без особого успеха — все же удается привить аборигенам навык более разумно распределять собственные средства.

…Большую часть свободного времени аборигены проводят на веранде или перед домом у очага. В доме они только спят. Внутреннее убранство дома очень простое: несколько циновок и одеял, кое-какая посуда.

То, что дети усваивают в школе, они приносят домой и поневоле влияют на образ жизни старшего поколения. Однако изменить его непросто. Например, у аборигенов, как у кочевников, никогда не было привычки убирать за собой. Они не привыкли ухаживать за одеждой, так как никогда ее не носили.

В школах, где обучаются дети аборигенов, значительное внимание уделяется спорту. Тут важно не только физическое развитие детей, но и воспитание их в духе соревнования, соперничества, которые у аборигенов совершенно отсутствуют.

Большинство аборигенов днем занято в поселении, другие на фермах, третьи предпочитают охотиться в буше. Но вечером все собираются вместе. У костра раздаются первые звуки диджериду ^[14], сопровождающиеся ритмичным стуком ударных дощечек.

Свое искусство аборигены называют «мечтами» и «сновидениями». Церемонии и ритуалы племени базируются на мечтах, объектами которых являются люди, звери, деревья. Несмотря на кажущуюся абстрактность аборигенских картин, они чаще всего повествуют о чем-то совершенно конкретном — о путешествии, ландшафте, полете птицы, звериных тропах.

Наскальный рисунок аборигенов

Художники-аборигены выработали определенную систему символов. Человек обычно изображается в виде арки, лопата — просто прямая линия, костер — в виде круга. Символы достаточно легко распознать на картине, но подлинное значение картины как целого известно только самому художнику, а зритель может интерпретировать картину по-своему.

Кстати, поскольку аборигены как кочевые племена никогда не имели домов, а следовательно, и стен, то и картины, написанные на коре, не предназначались для вывешивания. Картину клали на землю, и каждый мог хорошо рассмотреть ее, стоя за спиной художника или напротив него, пока тот объяснял ее смысл.

Если подняться на скалы недалеко от города Дарвина, то на одной из вершин можно увидеть крупнейшую на австралийском континенте природную картинную галерею. Гигантский потолок одного из скальных навесов и отдельные участки скал покрыты десятками рисунков: фигурами животных, людей и сценами из их жизни. Одни рисунки выполнены только красной охрой, другие — разными цветами, а то и кровью. Некоторые сделаны в рентгеновском стиле, иные — в так называемом стиле мими. Это старейший стиль наскальных рисунков на австралийском Севере. Изображения — в основном человеческих фигур в движении — сделаны тонкими красными линиями. Рисунки необычайно динамичны. Возраст многих из них — поблекших под действием времени и атмосферных условий — сотни и тысячи лет. Кто их создал? Когда? Человек, сумевший несколькими штрихами отразить свою богатую фантазию на голой поверхности скалы, безусловно, был незаурядным художником. Величие человеческого духа может проявляться на любой стадии развития общества. И первобытная Австралия тоже имела своего Микеланджело…