Джон и Джордж. Пес, который изменил мою жизнь - Джон Долан Страница 13

Хотелось бы рассказать вам больше о Джордже. Он доставлял мне неудобства, вертясь у стола, пока я писал.

– Иди полежи, – говорил я ему. – Дай мне немного тишины и спокойствия, ладно?

Он усаживался в кожаное кресло в арт-студии Гриффа на Ривингтон-стрит в Шордиче, наклонял голову и смотрел на меня поверх своего носа.

– Что, теперь наслаждаешься своей ролью писателя, да? – словно говорило насмешливое выражение его морды.

– Вообще-то да. А теперь свернись в клубок и засыпай.

Могу лишь сказать вам, что, отправившись в парк с Джорджем в то первое утро, когда я только взял его, я осознал, что у меня на руках оказалось большое, сильное животное, которому требовался серьезный уход. А я при этом едва мог уследить за собой. На обратном пути из парка Джордж с силой тянул поводок и тащил меня за собой, а я постепенно свыкался со своим решением и твердил себе, что все будет в порядке, что я как-нибудь справлюсь, как вдруг… БАЦ! Джордж вырвал поводок у меня из рук и пулей понесся вперед. Осмотревшись, я увидел где-то в тридцати метрах от себя небольшую пятнистую кошку, которая, ничего не подозревая, терлась спиной о прутья забора, не замечая стаффордширского терьера, приближавшегося к ней с безумным лаем. Я в панике наблюдал, как Джордж погнался за кошкой, которая, заметив его, бросилась наутек вниз по улице.

– Джордж! Ко мне! – кричал я, ковыляя за ним. – Джордж, вернись, негодяй!

Минуту или две спустя он снова возник передо мной. Поводок волочился по земле, путаясь у него в лапах, а сам Джордж выглядел чрезвычайно довольным этим небольшим приключением.

– Ну ты и дрянь! Чертов ублюдок! – обругал я его, подхватил поводок и обернул его вокруг руки. Я говорил так громко и грозно, как только мог, желая убедиться, что пес понял: то, что он только что сделал, впредь повторяться не могло.

Джордж опустил голову и наморщил лоб, но затем посмотрел на меня щенячьими глазами. Я видел, что он сожалеет о случившемся, но в то же время на морде у него застыл немой вопрос: «Ты с ума сошел? Разве можно ругать пса за то, что он гнался за кошкой?»

Мне пришлось признать, что он был в чем-то прав, но позволить ему продолжать в том же духе я не мог. Джордж был неуправляем, а это означало, что он представлял опасность для самого себя, для меня и для людей вокруг, не говоря уж о несчастных кошках нашего района. Будь я разумным человеком, я бы, наверное, запихал Джорджа в такси и отвез в ближайший приют для животных, развел бы руками и сказал: «Прости, мне не справиться».

Но, повторю, в те времена я был каким угодно, только не разумным. Я взял Джорджа, поддавшись порыву. И даже не подумал, во сколько обойдется его содержание, – ни одной практичной мысли не пришло мне в голову. Даже понимая, что Джордж обречет меня на все возможные неприятности, за несколько дней нашего знакомства я уже полюбил этого пса.

Мне нравилось его присутствие дома, ведь я привык, что в квартире постоянно были Бекки, Сэм и их овчарка, и внутренний голос требовал, чтобы я оставил его. Кое-что в Джордже делало его уникальным, и это что-то тотчас заставило меня взять его под свое крыло. Это сложно объяснить, но, если вы встретитесь с ним – а я надеюсь, что однажды это произойдет, – вы сразу поймете, что я имею в виду.

«Как-нибудь справимся», – сказал я себе, хотя пока еще не знал, как именно.

Джордж ходил за мной хвостом весь тот вечер, а ночью снова заснул у меня под коленом. На следующий день я решил снова взять его с собой на свое обычное место у станции «Тауэр-Хилл» и посмотреть, смогу ли раздобыть для нас несколько фунтов и купить псу еды. Сэм и Бекки оставили несколько банок с собачьей едой, но Джордж был постоянно голоден, и запасы подходили к конц. Да и вообще – что могло пойти не так, пока я крепко держал Джорджа на поводке?

– Что угодно, – как будто бы ответил мне Джордж, пока я пристегивал поводок к ошейнику, и глазами спросил: – Хочешь неприятностей?

– Эй, веди себя прилично, – сказал я ему. – Пойдем.

Всю дорогу Джордж был настоящей занозой в заднице. Я боялся не углядеть за ним на костылях и оставил их дома, поэтому приходилось идти очень медленно и осторожно. Джорджу это было не по нраву. Он чуть не вырвал мне руку из плеча, пытаясь заставить меня ускориться. Мою больную лодыжку пронизывала боль всякий раз, когда я застывал на месте, стараясь сохранять вертикальное положение.

– Прояви к старику хоть немного уважения! – сказал я Джорджу.

Как только мы добрались до места, ко мне подошло несколько знакомых бездомных. Они уже немало знали о предыдущем владельце Джорджа. Парочка из них даже была знакома с пьяницей-шотландцем и посоветовала мне быть осторожным.

– Я слышал, он будет забирать у тебя по фунту при каждой встрече, – сказал один. – Посматривай по сторонам!

Другой заметил, что шотландец вообще был злобным типом и прославился тем, что грабил бездомных. Мне такие новости не понравились, и я понадеялся, что он не узнает о нас с Джорджем.

– Я о нем знаю, – ответил я, немного преувеличив. – У меня все под контролем. Его поджидает бейсбольная бита, на которой во всех возможных направлениях вырезано его имя. Если он будет угрожать мне или попытается отобрать у меня Джорджа, то сразу с ней познакомится.

Я по природе своей человек не жестокий и не собирался ни на кого нападать с бейсбольной битой, но мне хотелось, чтобы обо мне пошли слухи как о крепком орешке, и я знал, что могу положится в этом на ребят с улицы. С годами я заметил в обществе бездомных приятную черту: большинство из них прикрывает друг друга. Когда живешь без гроша в кармане и без крыши над головой, понимаешь важность взаимовыручки и заботы о людях, которые плывут с тобой в одной лодке. Распуская слухи, я знал, что другие ребята с улицы подхватят их, чтобы защитить нас с Джорджем.