Вена, операционная система - Андрей Левкин Страница 13

Колесики шестеренок совпали и фактически слиплись, зубцы перестали быть ощутимыми, теряешь свои внешние формы – а как не потерять, когда они уже влипли в окружение, открывая дорогу к дальнейшей – не сказать, что непременно осмысленной, но какой-то иной – деятельности. Субстанция неторопливо и как-то, что ли, с осознанием того, что делает это по праву, овладевала тушкой, с которой была связана. Да, разумеется, пропал какой-то постоянный грохот с хрюканьем, тут разве что тихо пощелкивает. «Пссст» – как написано на стенке в проходном дворе, где кафе «Кандинский».

Но ведь и вожделение не имеет запаха. Точнее, стирает все прочие: коль скоро есть в тебе вожделение, ты с ним – одно и то же. Без запаха, цвета, формы и других ощущений, будто снова сделавшись в этот момент субстанцией. Или же в этой страсти она овладела тобой сейчас полностью. Кажется, производя еще и новый вариант привязки к местности, делая тебя отчасти и местным жителем. Возможно, это было вожделение будущего времени, представляющегося идеальным для Первого лица изложения: в виде тихой венской комнаты с малиновым креслом. Еще пока будущий старик в песочном пиджаке, например, с усами, подкрученными кверху, – можно было бы вожделеть такой вариант, если бы субстанция – с какой-то другой, не данной рассудочной стороны – подтвердила свою заинтересованность именно в таком варианте окончания своего присутствия в жизни.

В этой комнате было бы сложено то-то и то-то, чемоданчик, деревянная коробка, в которую вставлено много узких стеклышек с образцами чьей-то крови, а лучше – мозга. Разные нематериальные объекты, в большом количестве, но невидимые, а также – непременно главная книга, которая объясняет все. ОК, вот эту главную книгу теперь и напишем – оставив себе последующее время на спокойную жизнь до момента покупки белой комнаты с малиновым креслом.

Да, «Новая Карандашная» для Neustiftgasse дает хороший вариант: рисовать местные пейзажи и что угодно, дополняя их облачками, как в комиксах, внутри которых вставлены мысли или сетования. Это правильный тип перспективной литературы. Вот, к примеру, дом на Parkgasse, 18, и в облачке буквы: «Мы видим, что строго проведенный солипсизм совпадает с чистым реализмом». Лучше даже в оригинале: «Hier sieht man, daß der Solipsismus, streng durchgeführt, mit dem reinen Realismus zusammenfällt» (5.64), – а еще лучше бы то же самое готическим шрифтом.

Также здесь возникает тема стиральной машины. Событие, которого ждешь, – важное: ждешь, когда оно произойдет. Что может быть важным в случае стиральной машины – но когда ждешь отчетливое событие, то оно любое будет важным. Стиральная машина – услышал, что отключилась, подошел – да, погасла. Должна открыться дверка: нет, пока не открывается. Сидишь на корточках, ждешь рядом – она же должна отвориться. А если вдруг сломалась (почему бы нет?), то будет проблема, потому что нет опыта открывания заклинившего устройства. Но звук все-таки должен вот-вот быть; интересно, в какой момент она наконец ёкнет. Или в поезде, который все не едет и не едет, стоит на границе – хочется в туалет, а он все не едет. Но он же когда-то должен тронуться, не всю же остальную жизнь он будет стоять, что тогда делать со всей этой железнодорожной линией? Должен, а не двигается. Но ведь поедет? Это отдельное удовольствие, ждать этого все не наступающего, но обязательного момента.

Впрочем, стиральная машина в самом деле может сломаться. И еще там есть такой вариант, что она может разблокировать дверцу и без звука. Сколько я уже видел в своей жизни стиральных машин, и все они вели себя по-разному. В какой момент – совершенно не слышно. Проверять, дергая? Но должно же быть ощущение, что вот, уже разблокировалось. Нет ощущения. Да, уже открывается, но когда это стало возможным? Вот, что ли, наглядный факт очередного бытового воплощения окончания отсутствия. Не было – и вот уже произошло, окислилось, а и не заметил. Ожидание окоченело в факт.

Это такой пример инструментария: метафоры, но – не метафоры. Мысленные объекты, но не мысленные объекты. Автоматическое письмо, но и это не оно, в силу хотя бы последующей осознанности, осознаваемости итога. В принципе к такой же школе принадлежали и «Спейс инвэйдерс». Тем более к ним вполне относима вторая половина фразы 5.64, а именно: «То Я, которое присутствует в солипсизме, превращается в некую безразмерную (?) точку, так что в конечном счете остается скоординированная с ним реальность», как было переведено, цитируя, в одной относительно приличной статье. Но что имелось в виду под безразмерной точкой? Совсем маленькая или такая большая, что покрыла собой все? В оригинале это место выглядит так: «Das Ich des Solipsismus schrumpft zum ausdehnungslosen Punkt zusammen, und es bleibt die ihm koordinierte Realität». Вот, «ausdehnungslosen Punkt». «Ausdehnungslosen» по словарю – это непротяжённый; точечный – по крайней мере так это для астрономии, куда шла отраслевая отсылка. То есть точка маленькая, но привязывает к себе всю реальность, координируясь с ней. Именно «Спейс инвэйдерс», не сильно преувеличивая – если они себе это так представляли, разумеется.