Цитадель - Фумико Энти Страница 13

Стоял прекрасный, немного прохладный, но яркий солнечный день сезона цветения хризантем.

Кин Кусуми поспешно вошла в ворота префектуральной полицейской управы, держа в руках коробочку с красиво упакованным фигурным печеньем. Она купила её в подарок в квартале Каминаримон при посещении храма богини Каннон. Собственно говоря, Кин направлялась в резиденцию Юкимото Сиракавы, размещавшуюся на территории управы. Это был просто визит вежливости, других формальных причин для посещения Сиракавы у неё не было, так что Кин немного нервничала. Удастся ли осуществить задуманное?..

Здание нового особняка Сиракавы, возведённое в прошлом году, было таким большим и помпезным, что вызывало в городе толки. Поговаривали, что оно уступает в роскоши разве что особняку самого обер-полицмейстера Токио — Кавасимы. За аллеей была большая площадка, куда обычно подкатывали кареты, посредине росла изысканно подстриженная сосна, а за сосной просматривался вход в просторный вестибюль, около которого сейчас как раз стояла наготове пара рикш. На колясках красовались золотые фамильные гербы. Рикши явно поджидали важных персон. В такой час самого хозяина дома быть не должно… Ну а если это госпожа Сиракава, то Кин фантастически повезло!

Вообще-то многолетняя дружба предполагала более тёплые отношения, однако при общении с Томо Кин по-прежнему чувствовала себя стеснённо — она прямо вся цепенела. Сегодня она шла в дом Сиракава с тайной весточкой от матери Суги, которую при её посредничестве продали в дом Сиракавы несколько лет назад. При мысли, что сейчас она увидит Томо, одиноко сидящую в гостиной, Кин напряглась ещё сильнее.

Навстречу гостье в прихожую вышла незнакомая красивая девушка с высокой причёской «такасимада». Она склонилась перед Кин в такой чопорно-церемонной манере, что у Кин отчего-то забилось сердце, и она попросила вызвать к ней Сэки, с которой была на дружеской ноге.

— Госпожа Сиракава с дочерью с минуты на минуту изволят отбыть на благотворительный базар, у них сейчас как раз портниха из Европы — помогает одеться к выходу, — сообщила Сэки. — Не угодно ли полюбоваться, Кусуми-сан?

Кин всегда была падка до всего необычного, и её разобрало любопытство. Она с готовностью последовала за Сэки по длинному коридору с натёртыми до зеркального блеска полами.

— У вас что, новенькая служанка? Такая изысканная красотка…

— Да, с позапрошлого месяца… — Сэки бросила на Кин многозначительный взгляд. — Дело в том, что она похожа на актёра театра Кабуки Эйдзабуро, исполняющего женские роли. Ну просто как две капли воды!

Кин машинально кивнула, отметив, что мать Суги волновалась не зря: новость дошла до её ушей едва ли не прежде всех.

— Сколько ей лет? Откуда родом? — поинтересовалась Кин с деланным безразличием, но голос её прозвучал так пронзительно резко, что ей самой стало неловко. Подобное любопытство не пристало женщине в её возрасте… От смущения по лицу Кин пошли красные пятна.

— Вроде, шестнадцать… На два года моложе Суги-сан. Но она очень высокая. Поэтому разница не видна. Говорят, её отец служил князю Тода… Вообще-то, по мне она чересчур нос задирает. Гордячка.

— О-о-о… И она… она ещё… не стала?.. — глаза у Кин округлялись всё больше с каждым словом. Сэки всякий раз утвердительно кивала.

Внезапно служанка стиснула хрупкие плечи Кин и, жарко дыша, прошептала ей в самое ухо:

— Ещё нет… пока… Но рано или поздно…

Кин охнула.

— А госпожа, госпожа знает об этом?

— Скорее всего… Слышите? Она хлопнула в ладоши. Кажется, меня зовёт!..

Словно судорога пробежала по телу Сэки, и она рысью помчалась по коридору на зов хозяйки.

На пороге комнаты стояла Томо в европейском платье бежевого цвета, изукрашенном тончайшей вышивкой. Пышные складки юбки, укреплённые китовым усом, веером расходились от талии. Её несовременное лицо с гладкой, слегка желтоватой кожей и тяжёлыми, набухшими веками странно противоречило стягивавшему шею высокому воротничку. Рот был слегка великоват, губы плотно сжаты. Кин вдруг подумалось, что Томо похожа на китаянку. Взгляд Томо не отрывался от дочери, стоявшей перед большим, во весь рост зеркалом в резной раме. Вокруг Эцуко вертелась англичанка-портниха, застёгивая на ней платье. Кин вошла и опустилась на колени рядом с Сугой, восхищённо следившей за процессом одевания.

Очень высокая для своих двенадцати лет, Эцуко выглядела грациозным оленёнком рядом с крупной англичанкой. У той была длинная, как у жирафа, шея и соломенные волосы. Бархатное лазурное платье в мелкую складку, отливавшее глубоким индиго, необычайно шло Эцуко, подчёркивая нежность её розовых щёк и алый бутон рта на изящном овале аристократичного личика. В этом наряде Эцуко казалась просто неземным существом.

— Маленькая госпожа — она как принцесса, такая красивая! — рассыпалась в комплиментах портниха, закончив работу. С восхищённой улыбкой англичанка положила руки на плечи Эцуко, поворачивая её лицом к матери. В глазах Томо вспыхнул огонёк одобрения, однако сурово сжатые губы даже не дрогнули. Эцуко явно было неловко под изучающим материнским взглядом, и она бросала беспокойные взгляды в зеркало.

— Красный Крест проводит сегодня благотворительный базар. И супруга господина обер-полицмейстера изъявила желание, чтобы наша Эцуко стояла за прилавком. Эцуко никогда такого не делала, право, неудобно… Но…