Орхидея в мотоциклетном шлеме - Дмитрий Лекух Страница 13

Я сегодня почему-то весь вечер пробродил по Воробьевым горам.

Наверное — осень.

Для меня это не время года.

Состояние души.

Если хотите, диагноз.

Бродил, пинал ногами желтые и красные листья, ежился от мелкого осеннего дождя, кутался в плащ, да и вспоминал всякое.

Хорошее и плохое.

Разное.

Вспомнил и эту историю.

Даже, скорее, байку.

Байку о том, как человек потерял в своей жизни, возможно, самое дорогое и даже этого не заметил.

Абсурд, казалось бы.

А ведь правда…

Да, должен сразу предупредить, что история эта — самый, что ни на есть, чистой воды плагиат.

У нее есть автор — сам главный герой повествования.

Он часто ее рассказывал и, возможно, даже записал.

Вот только оцениваем мы с ним события по-разному.

Но это уже так — детали, частности…

Он имеет такое же право на свое мнение, как я — на свое. Несмотря на то, что история приключилась с ним, а не со мной.

Просто все, что ты кому-то рассказал, — принадлежит уже не тебе одному.

Всем.

Сам виноват…

Но, прежде всего — о самом рассказчике.

Личность он, мягко говоря, колоритная…

Представьте себе почти двухметрового кучерявого блондина с аккуратной интеллигентной бородкой и редким именем Эрик.

Теперь представьте, что он умен, отлично играет на гитаре, знает наизусть все песни «Битлз», пописывает стихи и в совершенстве владеет минимум двумя языками.

Что очень трудно найти хорошую книгу, которой он не читал, и хороший фильм, которого он не смотрел.

Он — что не удивительно — очень нравится женщинам и сам их любит — искренне и беззаветно.

То есть красавец, душа компании, интеллектуал, обаятельный бабник.

И одновременно — самый конченый неудачник во всем, что касается обычной, реальной, практической жизни. Человек, способный на многое — и не осуществивший практически ничего.

Прирожденный аутсайдер.

Вплоть до того, что даже работу найти не может и, время от времени, перебивается случайными заработками — не гнушаясь и частного извоза на стареньких битых «Жигулях».

Благодаря извозу и началась эта замечательная история.

Начиналась которая, кстати, — совершенно банально: вечер, осень, дождь, очаровательная попутчица.

Ничего особенного.

Но что-то зацепило их друг в друге.

Причем настолько, что он не стал, по своему обыкновению, сразу уговаривать ее перейти в горизонтальную позицию.

Хотя, наверное, и уговорил бы.

Видал я его во время боевых действий с противоположным полом.

Захочешь — не удержишь…

Нет, эту он водил в кино, в кафе.

Читал стихи, дарил розы, на которые зарабатывал тяжелым трудом ночного извозчика.

Наконец — свершилось.

Она сама пригласила его к себе домой.

Он долго готовился.

Надел свой самый лучший костюм, наврав жене, что идет на очень важную вечеринку. Где ему, разумеется, надо пообщаться с серьезными людьми, предложившими хорошую работу.

Купил семь длинноногих роз, торт и бутылку хорошего аргентинского вина.

Ровно в восемь, как договаривались, подъехал к ее дому.

И — захотел в туалет.

Да ладно бы по-маленькому.

Куда там…

…Так на клапан надавило, что на лбу аж испарина выступила.

То есть — хоть в штаны делай.

И что прикажете?

Не успев зайти к очаровательной желанной женщине, лететь ее сортир осквернять?!

Конец любви…

Хорошо еще, что рядом стройка была.

Нашел, куда пробежаться отложить личинку.

Ну, а потом, как положено — цветы вперед, хвост — распустил.

Она купила хороший кусок говядины, и у него был шанс блеснуть своими кулинарными способностями.

Приготовил — как надо, в духовке, в фольге, предварительно самолично нафаршировав курагой, чесноком и черносливом, чтобы получилось слегка с кровью, как и положено готовить настоящему мужчине.

Поели.

Запили сочное мясо густым и терпким аргентинским вином.

Она одобрила его выбор.

Потом он пошел священнодействовать над заварочным чайником, а она закурила и задумчиво уткнулась лбом в оконное стекло.

— Знаешь, — говорит, — тут такая забавная история случилась. Я пока тебя ждала — тоже в окно смотрела. А у нас под окном — стройка. И так смешно: какой-то бедолага в костюме с галстуком по этой стройке через лужи скакал. Чуть не навернулся пару раз. Во-о-он за те вагончики. Какать, наверное, хотел…

Он поперхнулся, через силу выпил чаю и поспешно ретировался — к немалому ее удивлению.

Понятное дело.

Я бы тоже, наверное, удивился.

И история о большой и чистой любви превратилась в историю о том, как Эрику в самый неподходящий момент элементарно захотелось покакать.

Бывает.

От этой мысли, что — да, к сожалению, — бывает, у меня на душе становится так пусто и тоскливо, как будто я куда-то долго-долго ехал на поезде, в какое-то очень важное для меня и очень красивое место, приехал, а там — голый перрон, осенний дождь, грязные кирпичные стены и неизбежная ругань носильщиков.