Часы без циферблата, или Полный ЭНЦЕФАРЕКТ - Ирина Оганова Страница 13

– Я сам скажу Тане! Сегодня. Буду укладывать и скажу. Хорошо?

– Делай как знаешь! – Света спокойно, словно ничего особенного не произошло, встала из-за стола, направилась в гостиную, засела перед телевизором и удивилась, насколько всё спокойно получилось – ни сожалений, ни раскаяния.

Дочка уже лежала в постели и ждала, пока папа придёт и расскажет очередную сказку.

– Танюша, мне надо пожить немного у бабушки Аллы. Ей одиноко, и, по-моему, она грустит! – он старался не выдать, что творится на душе, и не узнавал свой собственный голос.

Она привстала и крепко обхватила отца за шею, было видно, что сильно испугалась.

– На сколько дней? Это же быстро?

– Быстро, Танечка! Я буду забирать тебя на выходные. А может, и из садика иногда встречать. Ну что глаза на мокром месте? Ты же у меня самая настоящая Золушка. А Золушки не плачут.

Она шмыгала носом, старалась улыбнуться, не хотела папу огорчать.

Таня заснула, а Пётр Алексеевич пошёл собирать вещи. Всё напоминало потешный водевиль, и он, как всегда, в главной роли. Ох, как бы сейчас ликовала его старая соседка, генеральская жена, увидев опять с двумя чемоданами и лицом полного идиота!

Алла Сергеевна молча приняла сына и так же молча разобрала его вещи.

– Хорошо, что она не будет ставить преград для нашего общения с Танечкой. А всё остальное наладится, не переживай!

Светлане приходилось нелегко, слишком много обязанностей лежало на Петре Алексеевиче, но возвращать его она не собиралась. Ей даже показалось, что стоило ему навсегда уйти из её жизни, и дышать стало легче. И откуда столько нелюбви к нему накопилось!

Танюше, как и прежде, доставалось за любую малость, но всё равно не так, как раньше, – видно, не до неё было.

Выкинуть Олега из головы Светлана так и не смогла, тем более когда осталась одна, и решила, что должна сделать ещё одну попытку, всего лишь одну-единственную, и потом уже навсегда смириться.

Это случилось в субботу. Пётр с утра забрал Таню, и Света помчалась в автошколу. Его машина, как обычно, стояла во дворе, и, судя по времени, он должен подойти с минуты на минуту. Она не ошиблась. Олег шёл быстрыми шагами прямо к ней навстречу, приглядывался и явно не узнал сразу.

– Привет! Это ты?.. И что вы тут делаете, Светлана Спиридонова, если не ошибаюсь? – он выдавил из себя что-то наподобие улыбки. Настроение у Олега было отличное, боль только-только начала отступать, всё-таки год прошёл после развода.

Он знал Юлю с юности, она с семьёй переехала на проспект Стачек в дом напротив, когда им было всего по шестнадцать. Юля была красивая, особенно фигурой хороша, и волосы цвета горького шоколада аж до задницы. Её отец ходил в загранку, капитан дальнего плавания, так что одета она была намного лучше других, что ещё больше подчёркивало её природную красоту. Неизвестно, что она нашла в Олеге – простом парне из среднестатистической семьи, – но они начали встречаться – просто, по-наивному: то в кино пойдут, то гуляют допоздна.

Маме Олега Юля не нравилась. Не нравилась, да и всё тут, без пояснений, может, потому, что влюбился сын без оглядки, а потом страдать будет, как часто бывает в таком возрасте. В семнадцать они уже во всю спали. Родичи на дачу – он её к себе тянет, и до самого полудня в постели валяются, до изнеможения.

Олег в армию уходил, в институт и не пытался, учился кое-как, знал: не поступит. Юля – в Торговый, обещала честно ждать. Ревновал до одури – мать с отцом в военкомат ходили, просили подальше отправить, чтобы в самоволку не бегал Юлю свою ненаглядную проверять.

Первый год всё спокойно, и письма до Олега регулярно доходили – тайком уткнётся в листок клетчатый, и улыбки скрыть не может. Он её невестой считал и карточку всем сослуживцам показывал. Те за спиной переглядывались, перемигивались. Будет такая красотка столько ждать! Держи карман шире! Многие вообще предполагали, что всё выдумал он про Юлю свою, раскрасавицу, а что письма получает, так мало ли какая пишет.

На второй год письма всё реже и реже приходить стали. Один шутканул неудачно и прилично схлопотал. Ничего Олегу за это не было – вошли в положение, любой не выдержит! До того исстрадался, что другу написал, чтобы за Юлькой понаблюдал и, если что, так и накостылял тому, кто рядом шьётся… Домой с тяжёлым сердцем возвращался, всякое в голову лезло. Любил он её нечеловечески…

Юля в Торговом институте друзьями новыми обзавелась, ребята целеустремлённые, не то что Олег непутёвый. Не узнать Юльку, словно и не было ничего серьёзного между ними, а ведь в письмах в любви клялась. Трудно поначалу было – и не бросала, и с ним до конца не была. Спать спала, а как что другое – вечно времени нет. Один раз полночи у парадной пас, на такси подкатила подвыпившая, явно не одна гуляла, и истерику закатила, что ведёт он себя как лох последний и надоело ей подстраиваться, не нравится – убирайся. Такой грубой её никогда не видел, дар речи потерял. Потом, через несколько дней, сама пришла, как ни в чём не бывало, и в койку, а уж там он весь в её власти.

Устроился водителем на грузовые перевозки, не зря в армии корочки получил. Иногда и левые поездки случались, деньги были, спокойно мог Юльку и в ресторан хороший сводить, и духи французские у спекулянтов купить. Пахал всю неделю, а по выходным отсыпался – не отодрать голову от подушки – и всё обещал, что это лишь временно.

Может, и его какая вина, но в один день всё изменилось, когда не нашла ничего лучше, как кинуть Олегу письмо в почтовый ящик. Письмо сухое и жестокое, что слишком они разные, была любовь да сплыла, и выходит она замуж за достойного парня, так как считает, что ничего путного у них не получится.

Неделю обрывал телефон, караулил у подъезда, убеждал, клянчил, унижался. Юля как чужая, не идёт ни на какие уговоры. Первое время чуть с ума не сошёл, на работу с трудом выходил, срывался на всех и плакал, плакал, как и не мужик вовсе, а самый последний слюнтяй.

Потом они лет пять не виделись. Куда Юля переехала, он толком не знал, поговаривали, в Москву, и вовсе не замуж. У её родичей не спросишь, не скажут, всегда против него были – недостоин их дочери. Каким-то чудом в «Совтрансавто» попал, это и спасло от полной депрессии и нежелания жить. Целых три месяца проверяли – не брали таких, слишком опыта мало, так получилось, что старый приятель отца помог, замолвил словечко.

Работа отличная, за рубеж мотается на новенькой грузовой Volvo, совсем другие деньги! Ещё и бывалые водилы подучили, как подзаработать, что туда везти, а что обратно. С женщинами было всё просто: познакомился, переспал и – до свидания. Нравился он бабам, и молоденьким, и постарше. Парень видный, только больше не верил ни одной и Юльку забыть не мог – как заговорённый, душа разрывалась, всё простил бы.

Она заявилась неожиданно, сказала только, что вернулась к родителям. Олег и не расспрашивал особо, одурел от радости, все обиды позабыл, и всё понеслось по-старому. Юля часто ночевать у Олега оставалась, отчего и с матерью у него постоянно разногласия случались – то-то она не видела, что с ним творилось, когда бросили его ради какого-то московского прохвоста. Сестра старшая так вообще разговаривать с Юлей отказалась, чуть брата не лишилась. А Олег всё так же любил до трясучки, баловал, подарки привозил, хотел, чтобы самая красивая была. Предложение сделал – родители Юли уже и не против: так и одной остаться можно. Свадьбу красивую сыграли, в ресторане «Невский», в Белом зале. Все расходы на себя отец Юлькин взял – как подарок молодым.