Многогранник (сборник) - Анатолий Кольцов Страница 12

Моя собака умирала. Я понял это, как только увидел, что она залезла под ржавый остов покореженной машины, стоящей в нашем дворе с незапамятных времен. Предыдущая собака – ласковая Байка – перед смертью тоже залезла под днище этой рухляди. А через пару дней умерла. Мы, мальчишки, вытащили ее, на руках отнесли застывшее тело в ближайший лесок и закопали там, поставив на могилке крест из веток, как делали взрослые, когда кого-нибудь хоронили. А вот сегодня под этой машиной лежал Бэк. Его несколько дней назад сбила чужая машина. Взрослые пожали плечами, купили какие-то таблетки и самоустранились. И сейчас Бэк лежит на том самом месте, где когда-то умерла Байка. Наверное, собачий бог назначил это место входом в собачий рай. И я понял, что, когда вернусь из школы, Бэка уже не будет. На сегодня была назначена контрольная по математике. Как раз первый урок. С остальных уроков можно было ускользнуть. Я не прогульщик, и за один раз можно было бы отмазаться. Но контрольную пропускать никак нельзя. Я попытался невнятно объяснить учительнице необходимость срочного возвращения домой, но, понимая, что ради собаки меня никто не отпустит, лишь запутался в своих аргументах и сильно вспотел. В конце концов я подытожил: «Можно, когда я решу контрольную, вы меня отпустите?» На что учительница ответила: «Вот реши все задания, тогда посмотрим». Я сел на свое место, на первую парту, и учительница открыла створки школьной доски. Перед контрольной она всегда писала все варианты на доске и закрывала боковыми створками. Четыре варианта. Мой вариант – первый. Несколько примеров – и плотный туман вокруг меня. Там, во дворе, лежит мой друг, которому сейчас очень плохо. Мне нужно срочно вернуться к нему. Понимаю, что ничем не помогу. Но мне НАДО. Я ДОЛЖЕН!Посмотрев еще раз на свой вариант задания, я молча встал. Подошел к доске и мелом написал ответ – 487. Потом дописал остальные ответы. Их я уже не помню. Но первый ответ остался в памяти на всю жизнь: «487». Потом я повернулся к учительнице и в полной тишине повторил свой вопрос: «Я могу идти домой?» Ошарашенная учительница взяла свои листки с заданиями и ответами на них. Потом она смотрела то на доску, то на меня, то на свои записи. Затем ее лицо пошло пятнами. – Кто тебе дал правильные ответы? – Никто, я их просто знаю! – Ты их, наверное, подглядел у меня и хочешь сорвать контрольную! Я смотрел на ее лицо, на то, как она истерично машет рукой, и понимал: мне нужно домой. Там Бэк. Я снова взял мел и написал ответы уже на второй вариант. Я эти ответы просто ЗНАЛ. Смотрел на уравнения и знал результат. – Ну-ка сядь на свое место! Я сел. Учительница быстро стерла с доски мои записи. И явно пребывала в растерянности. – Ну-ка встань! Как ты это сделал? Я молча обошел учительницу и, взяв мел, написал ответ на третий вариант. – Стоять! – вдруг фальцетом взвизгнула учительница. И, схватив тряпку, стерла мое творчество. – Ну-ка выйди из класса! Я потянулся за портфелем, но учительница не дала мне его взять. А контрольная продолжалась. Вернее, весь класс смотрел на нас, не проронив ни слова. Даже отъявленные хохмачи с задней парты молчали, понимая, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Я вышел из класса и остановился, обдумывая сложившуюся ситуацию. Тут дверь открылась, и учительница за рукав втащила меня в класс и усадила за свой стол. Потом достала тетрадь и, быстро пролистав ее, ткнула пальцем в какие-то уравнения и прошептала: «Решай!» Потом обратилась к классу: «Не отвлекаемся, до конца контрольной осталось тридцать минут». Я смотрел на тетрадный лист, на ряд цифр и понимал, что у меня начинает кружиться голова и сейчас я скорее всего упаду в обморок. Я никогда не падал в обморок, но тут понял, что сознание меня покинет с минуты на минуту. И тогда меня отправят домой. Или нет – меня отнесут в школьную санчасть. А потом пацаны будут дразнить слабаком и придумают какую-нибудь обидную кличку – например, Обморок.