Семейное положение - безвыходное - Юлия Монакова Страница 12

– Чего это он постоянно плюётся? – нервно спросила она у Миши, чтобы отвлечься.

– Так это пан-масала, – невозмутимо объяснил Миша. – Ну, местная популярная жвачка из листьев бетеля.

– Наркотик? – уточнила Люся с благоговейным ужасом.

Миша расхохотался:

– Ну, что ты! Вполне себе невинная тонизирующая смесь, всё легально и дёшево. Очень ароматная, со специфическим вкусом… Хочешь попробовать? Кстати, в Индии многие женщины употребляют пан. – Он подмигнул Люсе, но она отшатнулась от него и замахала руками.

– Ага, чтобы потом отпугивать окружающих в радиусе километра своими красными плевками… Нет уж, спасибо. Это так… неэстетично. – Она поморщилась, глядя, как водитель снова сплёвывает тягучую алую слюну.

– Не могу с тобой не согласиться, – Миша кивнул. – Кстати, сейчас во многих общественных местах ввели запрет на жевание бетеля, чтобы не заплёвывали пол.

– Хорошо бы ещё ввести запрет на испражнения на публике, ну и чтобы мусорили поменьше… – проворчала Люся, глядя на огромную зловонную свалку едва ли не посередине дороги. – Это же кошмар, как здесь грязно!

– Скоро ты привыкнешь и перестанешь замечать подобные вещи, – предсказал Миша. – Поверь мне, мусор на индийских улицах – не заслуживающая твоего внимания мелочь. Пустяки всё это. Нужно смотреть глубже…

– Хорошенькая мелочь – продохнуть невозможно. – Люся демонстративно зажала нос.

– Ну, просто у тебя сейчас стадия активного отторжения действительности, – констатировал её спутник. – Ты фиксируешь внимание только на негативе. Надеюсь, это скоро пройдёт… Иначе настоящая Индия тебе так и не откроется.

Люся со вздохом упёрлась взглядом в корову с испачканным в навозе задом, которая развалилась поперек проезжей части; машины, рикши и скутеры старательно объезжали священное животное, и никто даже не выразил недовольства.

Положа руку на сердце, Люся не могла сказать, что она была прямо-таки в натуральном шоке от Индии. Да, некоторые вещи неприятно её поразили, но между тем она не испытывала ненависти или жгучего отвращения к тому, что видела. И уж тем более Люся не торопилась делать скоропалительных выводов обо всей стране в целом. Возможно, то был ещё и писательский интерес – все её впечатления, положительные или отрицательные, так или иначе нужно было переработать в книгу. А ныла она скорее из вредности, ну и потому, что не выспалась. В остальном же самочувствие и настроение были вполне нормальными, и Люся присматривалась к окружающей действительности с жадным любопытством.

Вот индийское семейство из четырёх человек лихо промчалось мимо на своём скутере: отец рулил, усадив впереди сына лет четырёх, а мать, пристроившись позади них бочком и свесив ноги, одной рукой держалась за плечо мужа, другой же прижимала к груди запелёнутого младенца… («Это ещё не предел, – усмехнулся Миша, заметив вытаращенные от удивления глаза своей спутницы. – Иной раз на одном скутере по шесть человек разъезжает…»)

Вот женщина развесила на балконе постиранное бельё – одеяния таких сочетаний цветов немыслимой яркости, что слепило глаза…

Вот чета обезьян устроилась на каменной ограде: толстый крупный самец вальяжно распластался на брюхе, а самка суетливо копошилась в его шерсти, выискивая блох…

Наконец, они очутились в знаменитом базарном районе Чандни-Чоук неподалёку от Пятничной мечети.

– Вот она – Джама-Масджид! – торжественно простирая руку в сторону величественной красно-белой громады, изрёк Миша тоном экскурсовода, когда они вылезли из авторикши. – Очень древняя мечеть, между прочим – заложена ещё при Шахе Джахане… Не делай такие страшные глаза, неужели ты не слышала об этом императоре? Тот самый Шах Джахан, который построил Тадж-Махал в память об умершей супруге… Так, понятно, о Тадж-Махале ты тоже имеешь весьма смутные представления. Хорошо, не всё сразу, вернёмся к этому разговору, когда поедем в Агру, – спохватился он. – А пока – пожалуйста, мечеть… Кстати, самая большая в Индии!

Люся с интересом рассматривала мечеть, стоя у её подножия возле ворот.

– Насколько большая? – поинтересовалась она.

– В главные мусульманские праздники может вместить до тридцати тысяч верующих. И это только во внутреннем дворе, а те, кому не хватает места, молятся прямо на ступеньках. – Он кивнул на здоровенную лестницу. – Хочешь подняться?

Люся поёжилась.

– Если честно, не уверена… Религия вообще вызывает у меня трепет, а тем более ислам… Не чувствую себя готовой, понимаешь? – сумбурно объяснила она. – Это же не музей, а действующая мечеть, не могу зайти вот просто так, с улицы, из праздного любопытства. Но… тебе же нужно поработать? Тогда, конечно, пойдём.

– Я уже снимал эту мечеть, – пожал плечами Миша. – Сегодня вернулся сюда не ради неё, а ради мусульманского квартала. Мне интересен обычный, человеческий быт этой части города. Так что, если не станешь заходить в Джама-Масджид, пойдём погуляем.

– С удовольствием! – обрадовалась она.

Они перешли дорогу и стали удаляться от мечети вдоль по узкой улочке, на которой кипела торговая жизнь. Палатки, лавочки, лотки, тележки – и толпа пешеходов, которая обтекала Мишу с Люсей с двух сторон. Внезапно, бросив короткий взгляд влево, Миша приостановился и спросил:

– Кстати, ты пообедать не хочешь?

Люся прислушалась к ощущениям своего организма.

– Да, немного проголодалась, пожалуй… Но не хочешь же ты сказать, что мы будем есть ЗДЕСЬ?

– Ну, не ждать же возвращения домой… Тогда уже придёт время ужина.

– Кхгм… – кашлянула она. – Не уверена, что готова к посещению местного блока общепита…

– Прекрати строить из себя сноба. – Миша сморщил нос. – Индийская кухня – одна из самых вкусных и популярных в мире!

– Но… специи! – запротестовала Люся. – Нужно же привыкнуть, ты сам говорил, и я вообще не очень люблю острую пищу.

– Без проблем, предупредим официанта, чтобы для тебя приготовили еду абсолютно без перца. – Он схватил её за руку и потянул за собой.

– Куда мы идём? – спросила Люся на ходу, испуганно озираясь по сторонам: на её взгляд, вокруг не наблюдалось ничего, даже отдалённо напоминающего ресторан.

– А вот, пожалуйста: «Карим»! – Миша кивнул на скромный вход, который терялся на фоне остальных пёстрых рекламных вывесок.

– Это – ресторан? – скептически осведомилась Люся, когда они очутились внутри. Тесный зал был заставлен простыми столами и стульями, а весь интерьер отчаянно напоминал столовую советских времён.

– Не суди по внешней оболочке, – вздохнул Миша. – В Индии в изысканном элитном ресторане тебя могут накормить откровенной хренью за бешеные деньги, зато в какой-нибудь придорожной забегаловке подадут такие яства, что тарелку вылижешь, а заплатишь сущие гроши!

– Откуда ты знаешь про это место? Уже ел здесь?