Нелады со звездами - Венди Хоулден Страница 12

— Такая красивая девчонка должна проводить время с удовольствием, — заметила Элли. — А не торчать на этих собраниях солидарности с Социалистической рабочей партией, куда тебя таскает Сион.

— Ты хочешь сказать, я должна следовать твоему примеру? — огрызнулась Грейс.

— Не можешь сам… — Элли улыбнулась. — Ну же, Грейс, признайся, Сиона вряд ли можно назвать мечтой молодой девушки. Если я не ошибаюсь, в первый раз он повел тебя на антикапиталистический танцевальный вечер в Институт Уонстед.

— Ну и что? — ощетинилась Грейс. — Потом Сион пригласил меня на ужин.

— В ресторан? — не унималась Элли. — Полагаю, в «Макдоналдс». Нет-нет, я забыла, он же ненавидит крупные корпорации. Тогда на кришнаитскую раздачу бесплатных супов?

— Если хочешь знать, он пригласил меня к себе домой.

— И чем он тебя угощал? Смею предположить, — беззаботно бросила Элли, — ради такого события он не стал беспокоить шеф-повара ресторана «Айви».

Грейс замялась.

— Ну, тут ты права, — призналась она.

Элли нетерпеливо вздохнула:

— Ладно, не тяни, удиви меня. Скажи, что твой Сион просто открывает холодильник и готовит что-то восхитительное из того, что есть под рукой.

Грейс просияла.

— Он действительно приготовил ужин из того, что было под рукой.

— И что же получилось?

— Э… омлет с морковью.

— Что?

— Ну, могло быть и хуже, — отрезала Грейс. — В холодильнике были еще только сардины и сливки.

Элли схватилась руками за горло, делая вид, будто ее тошнит.

— Грейс, я тебя люблю, но в данном случае солидарна с твоей матерью. Бедная леди Армиджер! Неудивительно, что она так за тебя переживает. Скажи положа руку на сердце — ты ведь встречаешься с Сионом только для того, чтобы ей досадить.

— Конечно, нет, — обиделась Грейс. — Моя мама — супруга дипломата. Ей не так-то легко досадить. Она просто садится на телефон и с него не слезает. — Она закатила глаза. — И не слезает.

Похоже, ее слова не убедили Элли.

— И все же, что в этом Сионе такого неотразимого? Хотя, согласна, он довольно симпатичный. В своем немытом стиле.

Грейс еле сдержалась. На ее взгляд, «довольно» здесь было неуместно. Она влюбилась с первого же мгновения, когда увидела Сиона в дверях своей квартиры. У него было лицо ренессансного ангела и стройное, точеное тело; до сих пор, стоило ему войти в комнату и посмотреть на Грейс, как у нее подгибались колени. С эстетической точки зрения Генри Мун не выдерживал с Сионом никакого сравнения. Однако в том, что касается отношения к Грейс, он выигрывал, и пальцем не шевельнув. Точнее, наоборот, его пальцы побывали всюду. Но теперь это не имело значения. Это был роман на одну ночь, без продолжения. Повторения не будет. И лучше об этом не вспоминать. Грейс пристально посмотрела на подругу.

Элли, однако, вернулась к обсуждению своих собственных проблем.

— Ну а сейчас, — простонала она, — самая захватывающая перспектива на этот день — гадать, положит ли Луиджи из кафе мне в пиццу лишнюю ложку тунца и сладкой кукурузы.

— О, Элли, все не настолько плохо.

Радуясь, что вопрос о Сионе закрыт, а тема Генри Муна вообще не поднималась, Грейс чуть ли не с любовью обвела взглядом рекламный отдел «Хатто и Хатто». Конечно, если это громкое название было применимо к тесной, убогой комнатенке, отведенной в помещении издательства для продвижения книг. Грейс сделала все возможное, но листок формата А4, на котором она написала «Рекламный отдел», отлепился от двери еще несколько месяцев назад и теперь пристыженно болтался, зацепившись последним уголком и свернувшись в трубочку.

В числе немногих уступок, сделанных редакцией двадцать первому веку, были отвратительный узкий светильник, усыпанный дохлыми мухами, огромный и страшный шкаф с папками и тесные письменные столы, на которых громоздились неуклюжие древние мониторы.

Но Грейс ничего не имела против. Она даже не возмущалась, что единственным «удобством» был крошечный, холодный туалет на лестничной площадке. Похожая на запутанный лабиринт, с деревянными скрипучими лестницами, до сих пор сохранившая изящные потолки и камины георгианской эпохи, редакция «Хатто и Хатто» представлялась Грейс платоновской идеей издательства. Она знала, что Элли не разделяет ее взгляды. Найти работу в издательском бизнесе непросто, но, несмотря на это, Элли не чувствовала себя счастливой лишь оттого, что устроилась сюда. Она с самого начала стремилась к более высоким целям, и ее головокружительные каблуки красноречиво о том свидетельствовали.

— Считай, что работа в «Хатто» — это вызов, — пыталась подбодрить коллегу Грейс.

— Ну, в определенном смысле ты права, — согласилась Элли. — Энергичная борьба за необратимое увядание литературной карьеры наших авторов — это занятие не для мягкотелых.

Бесспорно, авторы из «конюшни» «Хатто и Хатто» были не так хорошо известны за пределами издательства, как того заслуживали. Мало того, что пресса, радио и телевидение не проявляли к ним совершенно никакого интереса; складывалось ощущение, что, несмотря на отчаянные усилия Грейс и Элли, интерес только падал.

— Это все потому, что от нас ушла Мэриан, — храбро возразила Грейс. — Как только на ее место кого-нибудь найдут, дела пойдут на поправку.

Мэриан была жизнерадостной главой отдела продаж. Точнее, она была жизнерадостной, когда устраивалась на эту должность; в последующие месяцы был зафиксирован резкий спад ее готовности осчастливить коллег дружеским словом и веселой улыбкой. По словам Глэдис, семидесятилетней секретарши, страстной любительницы посплетничать, которой Мэриан излила душу, ее уход из издательства объяснялся тем, что она пришла к выводу: продвигать авторов «Хатто» на прилавки книжных магазинов «все равно что гнать туман вверх по склону». Ее разочарованию в значительной мере способствовало и то, что, как быстро выяснилось, громкая должность «глава отдела продаж» на самом деле означала «единственный человек, занимающийся продажами».

И все же Грейс не могла не заметить, что с уходом Мэриан дела «Хатто» из плохих стали отвратительными. Продукция издательства, и раньше крайне медленно добиравшаяся до книжных прилавков, теперь вообще перестала туда попадать; наглядные доказательства этого скапливались на лестничных площадках и вдоль стен коридоров в виде картонных коробок с надписями «Книги. Не кантовать».

— Лучше пусть найдут кого-нибудь на смену Адаму, — буркнула Элли.

Как давно поняла Грейс, невысокое мнение ее подруги о главе отдела художественной литературы объяснялось тем, что Элли втайне сама мечтала заняться редакторской работой. Весьма вероятно, она держалась за «Хатто и Хатто» только в надежде проникнуть во владения Адама Найта, до сих пор успешно отражавшего все ее атаки. Впрочем, его владения заметно усохли; в свое время возглавлявший штат из четырех редакторов, сейчас Адам Найт являлся главой отдела художественной литературы только в том смысле, в каком Мэриан была главой отдела продаж. Да и должность Грейс — глава рекламного отдела — скоро будет означать ровно то же самое. Если, конечно, ее отдел не упразднят целиком.