Записки сахалинского таёжника - Валерий Маслов Страница 12

Слышал, что где-то есть туалетная бумага в рулонах, мягкая и белая. Это же надо, до чего прогресс дошёл! Изобрели туалетную бумагу! Пока не то что пользоваться, — одним глазком не мог взглянуть на это чудо! Прогресс здесь не при чём. Даже у людей, имеющих заграничный видеомагнитофон, — а это есть очень круто! — в туалетах лежит нарезанная газета! До чего дошли, точней, довели, как слепых котят?! Туалетной бумагой в СССР пользуются в верхних эшелонах власти. Для пролетариата есть киоски «Союзпечати» и много книг, половину из которых никто никогда не читал и не будет читать. Эти книги имеются чуть ли не в каждой квартире — сочинения тех, кто вёл народ, как слепых котят, к светлому будущему. Когда народу откроют глаза, — он, народ, поймет, что шел не в ту сторону. — Вообще никуда не шел, а пятился назад.

Сочинения тех «поводырей» читать не обязательно. Иметь надо, — пусть стоят на всякий случай, на душе спокойней! С такими книгами у тебя стопроцентная гарантия от подозрения по теме нелояльности или, того хуже, — антисоветизма! И никакой анонимкой тебя не возьмешь!..

Высушил шмотки, убрал в сторонку лыжи, в костёр подбросил дровишек, залез в спальник. «Аляска» рядом лежит, — жарко, однако. Спальник на половину расстегнул…

И в эту ночь спал, будто кувалдой по голове ударили. Очнулся, как с глубокого похмелья. Не проснулся, а очнулся. Светает, спальник присыпан снежком. Забыл полиэтиленом накрыться, хотя приготовил. Жарко было. Начало снегопада проспал. Да, снег сыпал что горох в пустое ведро, — а Тимоха даже не проснулся! Итог, скажем, — нехороший: «аляска» местами сильно намокла, куртка ночью упала с топчана, лежала возле костра. Главное, что не в костёр упала! Спальник принял много влаги. Добавочные килограммы — это ерунда. Река большая, до устья недалеко. Сегодня он будит в Чехове. Должен быть!..

Позавтракал, «пайка дистрофика» уменьшилась: кружка чая и один сухарик. Теперь парниша совершенно счастливый. Обычно, у кого нет часов, — называют счастливым. У него — ни часов, ни покушать: щепоть чаю, три сухарика, четыре сигареты. Плюс окурков в пакетике десятка два. Вот и все туристические запасы.

Переодеваться не стал — всё равно спальная одежда сырая. На нем тёплый болоньевый комбинезон, свитер. Ветровку поверх надел. Собрал пожитки. На горячую жирно намазал лыжи черной мазью «минус двадцать восемь». — Всё равно что парафин. Свечка вчера закончилась. Дрова широкие, мази требуют много. Сегодня с самого утра оставляет за собой две мокрых полосы. — Снег полностью пропитан водой. Значит, ночью был плюс…

Минут двадцать ходу — и первая встреча с открытой рекой. Чем ниже, тем открытой воды больше. Значит, правильно говорили, что на западном побережье весна приходит немного раньше. Приходится идти строго по поймам, по реке опасно идти: пару раз на русле реки под ним ухнул снег и осел огромным пластом. Впервые идёт по такому пути, поэтому стал соблюдать меры предосторожности, — короче, испугался слегка.

На самом деле нет ничего опасного, шансы провалиться в воду равны нулю. Хорошо понимает, что утонуть не получится, — мелко. Река Чеховка немногим меньше Корицы. Утонуть не получится, а искупаться можно. Рановато принимать ванны на природных водоёмах, — в первых числах апреля не купаются, даже на югах необъятной родины… Иногда приходится лезть по прижимам или верхом прижим обходить. Чем ниже, тем это «иногда» всё чаще и чаще. Река уже наполовину открыта.

Автопилот включился, заработал, родимый! Идёт и идёт турист с больной головой вниз по реке. Вдруг правая нога стала лёгкой, он летит носом в мокрый снег. Больно, однако, но больше обидно: как будто кто-то подножку подставил. Медведь что ли не проспался, ерундой занимается? Что могло произойти?

Произошел ужас. ЧП мирового масштаба! Одним словом — монтана! На правой лыже отвалилась платформа. Как говорят в народе, «здравствуйте, девочки, пришли, приехали и приплыли». Можно вёсла сушить, в этом случае — лыжи. И не сушить, а пускать на дрова. Закрутил цигарку, задымил. Что делать?..

С тыльной стороны платформы шурупы-саморезы торчат всего на пять миллиметров. В основном, платформу держал клей, который оказался не водостойким. Зачем водостойким клеем крепить платформу к лыжам? — Откуда зимой в лесу вода? Платформу в рюкзак, лыжи на поводок. Пошёл дальше, точней, полез. Преодолел метров триста — дышит как загнанный конь, по пояс мокрый, в «дутышах» вода хлюпает. Проваливается по пояс в снег! Пробовал, было, продвигаться на коленях, — больно мокро, снег пропитан водой.

До сих пор не может понять, как в кармане рюкзака оказались два гвоздя на семьдесят миллиметров? Спрашивал у хозяина рюкзака, — тот сказал, что с гвоздями дела не имел. Для парниши два гвоздя оказались золотыми! Полез шарить по карманам рюкзака, — а вдруг хоть один гвоздь случайно попал в рюкзак и прижился. Пара прижилась, радости туриста не было придела! Вот вам и счастье. Два гвоздя на семьдесят миллиметров длиной могут сделать человека счастливым! И еще каким счастливым! Но лучше не испытывать данного счастья! Вот в этом случае вмешалась нелёгкая, вынесла седока…

Спустился к реке, залез в воду («дутыши» всё равно хлюпают). — Ноги не ощутили разницы температуры. Нашёл подходящий камень на роль молотка. Где в лесу зимой найти камень? — Только в речке. Поставил платформу на место. На концах платформы, по центру вбил по гвоздю. Загнал по самые шляпки. На рабочей поверхности гвозди загнул к заднику лыжи, по ходу. Ура, отремонтировался!

Дальше пошёл намного быстрей. — Теперь не обходит открытую воду: снимает лыжи, и вперёд. Не попался ни один брод глубиной выше колен. Сколько времени — неизвестно. Судя по тому, что еле на ногах стоит, — наверное, уже вечер. Так устал, что уже второй брод проходит, не снимая лыж. Зачем снимать? — Кругом вода. Заход в речку и выход позволяют, значит — вперед! Короче, автопилот полностью завладел управлением. Нагибаться тяжело. Была бы на креплениях резинка, раз — снял, два — одел. А с ремешками надо долго возиться: всунуть, просунуть, высунуть, затянуть, ослабить. — Стоять минуту, согнувшись в три погибели, да с рюкзаком на плечах. Для усталого, вымотанного человека это много. Тяжело. Со стороны бы здорово смотрелось: выходит из речки человек на лыжах. Хорошо, что никто не видит. Если это река Чеховка, — посёлок Костромское недалеко от Чехова. В посёлке — дурдом, второй в Сахалинской области. Тимоху сразу определят в одну палату с Пржевальским. Лыжи «Тайга» стали водно-охотничьими.

Автопилот о перекурах не забывает, — разумеется, перекуры внесены в программу. Садится на рюкзак, закручивает цигарку и дымит с проблесками огня. Чуть сильней затянется — пых! — загорелась самопальная папироса. Уже брови опалил. Но это можно списать на костёр!..

На левом берегу началась пойма и, похоже, большая. Долго этого ждал! Река повернула на юг. Большая пойма уже на обоих берегах. Тимоха двигается, держась правого берега. Река повернула на запад, на повороте приняла в себя речку поменьше, бегущею с востока. Приток называется — река Крестьянка. Теперь на сто процентов уверен, что идёт по реке Чеховке. Попал всё-таки на нужную реку! А на работу сегодня не попадёт: до устья, судя по карте, километров пятнадцать, — не успеет к вечернему дизель-поезду. Река стала намного больше. Пошёл веселей, открытой воды стало меньше. Но, в основном, продвигается по поймам.