Одетта. Восемь историй о любви - Эрик-Эмманюэль Шмитт Страница 12

Она хмуро смотрела, как капли дождя падают над лесом в Ландах. [5]

— Какая мерзкая погода!

— Милая, ты не права.

— Не права? Да ты высунь нос наружу. Увидишь, как поливает!

— Вот именно.

Он прошел по террасе к мокрому саду и встал перед водяной завесой, запрокинув голову, прикрыв глаза, раздув ноздри, навострив уши, опустив подбородок, чтобы лучше ощущать влажный ветер на лице, и прошептал, вдыхая запах ртутно-серебристого неба:

— Какой прекрасный дождливый день.

Казалось, он говорил искренне.

В тот день она окончательно уверилась в двух вещах: он вызывает у нее глубокое раздражение, и, если ей это удастся, она никогда с ним не расстанется.

Элен не могла припомнить, довелось ли ей хоть раз в жизни познать минуту совершенства. Ребенком она уже озадачивала родителей своим поведением — постоянно убирая свою комнату, переодеваясь при появлении малейшего пятнышка на одежде, заплетая идеально симметричные косы… Когда ее повели на балет «Лебединое озеро», она содрогнулась от ужаса: никто, кроме нее, не заметил, что балерины выстроились не по прямой линии, что пачки после прыжков опускались не одновременно и что неоднократно какая-нибудь из балерин — каждый раз другая! — нарушала общее движение. В школе она аккуратно следила за своими вещами, и несчастный, возвращавший ей книжку с загнутыми страницами, доводил ее до слез, срывая в потайном уголке сознании тонкую пелену доверия, оказанного ей человечеству. Подростком она заключила, что природа ничем не лучше людей, когда заметила, что ее груди — восхитительные, по общему мнению, — не вполне одинаковы, что одна ступня тридцать восьмого размера, а другая упрямо влезает только в тридцать восьмой с половиной. К тому же, несмотря на все ее усилия, рост ее по-прежнему оставался метр семьдесят один — ну что это за цифра, метр семьдесят один? Закончив школу, она поступила на юрфак университета, где посещала лекции скорее в поисках женихов, чем знаний.

Немногие девушки имели столько же романов, сколько Элен. Те, что почти достигали ее уровня, коллекционировали любовников из сексуальной ненасытности или умственной неустойчивости; в основе же коллекции Элен лежал идеализм. Каждый новый парень казался ей наконец тем самым; по первости знакомства, в очаровании разговоров она видела в нем те качества, о которых мечтала; несколько суток спустя иллюзия рассеивалась, он представал перед ней таким, каким был на самом деле, и она покидала его с той же решительностью, с какой прежде манила к себе.

Элен страдала, желая объединить два несовместимых качества: идеализм и трезвость взгляда.

Находя каждую неделю нового прекрасного принца, она, в конце концов, прониклась отвращением и к мужчинам, и к себе самой. За десять лет восторженная и наивная девушка превратилась в циничную тридцатилетнюю женщину, лишенную иллюзий. По счастью, это никак не отразилось на ее внешности; лицо сияло в обрамлении светлых волос, спортивная подвижность сходила за веселый нрав, а светлая кожа сохраняла бархатистый пушок, притягивая поцелуи каждого встречного.

Антуан увидел ее на встрече адвокатов и сразу влюбился. Она позволила ему пылкое ухаживание, так как он был ей безразличен. Тридцать пять лет; некрасив, но и не уродлив, симпатичный, светловолосый, со светлыми глазами, смуглый, пепельные волосы, примечателен в нем был только рост; он словно извинялся, что выше всех, постоянно улыбаясь с двухметровой высоты и слегка сутулясь. Его обычно превозносили за необыкновенный ум, но Элен не слишком впечатлял интеллект, ибо она считала, что и сама не лишена его. Он звонил, посылал остроумные письма, цветы, приглашения на оригинальные вечеринки и оказался так остроумен, пылок и настойчив, что Элен — от нечего делать и из-за отсутствия подобного гигантского экземпляра в ее гербарии — позволила ему увериться, что его обаяние сработало. Они провели вместе ночь. Счастье, которое при этом испытал Антуан, было несоизмеримо с удовольствием, полученным Элен. Тем не менее она позволила ему продолжать.

Их связь длилась уже несколько месяцев.

По его словам, то была настоящая любовь. Каждый раз, когда они ужинали в ресторане, он не мог удержаться от того, чтобы в красках не описать их будущее: он, адвокат, за которым охотился весь Париж, видел ее своей женой и матерью своих детей. Элен молча улыбалась. Из уважения к ней или из боязни услышать ответ он не решался ее торопить. О чем же она думала?