Степени приближения. Непридуманные истории (сборник) - Яков Фрейдин Страница 11

– Вот, пожалуйста, поменяйте мне сто долларов на рубли. Я кушать хочу.

Мне только не хватало, как менять ему валюту в гостинице, где у стен есть уши, да ещё в присутствии лифтёрши, которая наверняка под серым халатом носит погоны. Мы с женой в то время серьёзно думали об эмиграции и были очень осторожны, чтобы не попасться на какую-то провокацию. Обмен валюты частными лицами в Союзе был страшным преступлением. Естественно, я ему сказал, что доллары менять не могу. Он тогда стал хныкать и угрожать, что прямо сейчас вот тут же в лифте возьмёт и умрёт голодной смертью. Тогда моя сердобольная жена сказала:

– Жалко мужика. Давай его покормим, а то ведь действительно помрёт в лифте и будет международный скандал.

После этого я сказал лифтёрше, чтобы отвезла нас на самый верхний этаж, в кафетерий. Там мы его усадили за стол и спросили у официантки, что у них есть в этот поздний час? Она сказала, что остался салат оливье и ещё она может сделать яичницу. Мы это заказали, заплатили, и тем спасли жизнь американцу из Техаса и сделку по цыплятам. Наевшись и заметно воспрянув духом, американец опять начал совать мне доллары в оплату за пищу, прямо под бдительным взором официантки. Я твердо сказал – нет, мы с ним тепло простились и отправились в свой номер.

На следующее утро мы поднялись в тот же кафетерий на завтрак. Набрали себе еду в буфете и сидели за столиком, разглядывая посетителей. Иностранцев было не много, в основном русскоговорящие товарищи с номенклатурными физиономиями, да ещё те, кто смог тут поселиться по блату, вроде нас. Когда мы допили свой кофе и собирались встать из-за стола, в кафетерий зашёл наш вчерашний знакомый из Техаса. Лицо его было довольное – видимо где-то он всё же смог поменять деньги. Увидев нас, он расплылся в радостной улыбке, подбежал, стал пожимать нам руки, благодарить, а потом сказал: “У меня будет совесть нечиста, если я это так оставлю. Возьмите хоть это”, а потом вынул из кармана бумажку в пять долларов, положил на наш стол, с казал “goodbye” и ушёл.

Я сразу прихлопнул валюту тарелкой и поглядел по сторонам, не видел ли кто? Затем аккуратно сгрёб её со скатерти и незаметно сунул в карман. Так мы стали обладателями колоссальной суммы в пять долларов. Сегодня по курсу это эквивалентно где-то двадцати долларам. Так у нас появились первые в нашей жизни доллары и нам захотелось их немедленно потратить. Однако был праздник и всё закрыто, но у нас оставалось ещё несколько дней впереди.

Через три дня, освободившись после конференции, я встретил жену у гостиницы и мы стали думать, где же потратить нашу валюту? Выбирать было не из чего. В Москве существовало лишь одно место, где принимали доллары – магазин «Берёзка». Он обслуживал иностранцев и совковую элиту, которая могла иметь валюту на законных основаниях. Как доказать в «Берёзке», что у нас основания «законные», я не знал – может какие-то документы требуют? Но был уверен, что у иностранцев документов спрашивать они не станут, а потому надо косить под иностранцев. Только вот под кого? Было ясно, что ни под каких стандартных там французов, американов, и всех прочих у нас не получится. Наверняка любая продавщица в «Берёзке» имела намётанный глаз, явно говорила хотя бы на одном иностранном языке и потому напрямую обдурить там никого не удастся. Косить под болгарина тоже было рискованно – соцстрана ведь, откуда у них доллары? Поэтому я решил прикинуться иностранцем совершенно непонятно из какой страны и говорить на таком языке, какой никто в «Берёзке» понимать не мог. Один такой язык я как раз знал – это был эсперанто. Жена этого языка не знала, а потому я ей сказал, чтобы она рот не раскрывала, а только кивала и хмыкала. Положил я пять долларов в нагрудный карман и мы направились в «Берёзку», что была недалеко он нашей гостиницы.

Перед входом в магазин стоял мордоворот в кожаной куртке и когда мы поднялись по ступенькам к дверям, тихо буркнул мне в ухо: «Какая у вас валюта?»

Я на секунду вытянул из кармана уголок той бумажки, чтобы только зелёный цвет показать. Вышибала подобострастно склонился и показал обеими ручками, что можно войти. Магазин был небольшой, вдоль стен стояли стеклянные витрины, за которыми скучали девчонки-продавщицы с модными причёсками, как будто они не на работе, а пришли на свидание. В магазине было всего несколько покупателей, которые разглядывали товары в витринах и тихо меж собой перешёптывались. Продавалась там всякая сувенирная дребедень, вроде матрёшек, палехских шкатулок и электрических самоваров. Но были и западные товары. Они-то и привлекли наше внимание. Задача у нас была непростая – отовариться всего на пять долларов, но и купить что-то действительно стоящее.

Я тыкал пальцами в то, что мне казалось интересным, и на эсперанто спрашивал у жены, что она по этому поводу думает? Она пожимала плечами или молча кивала. Продавщицы на меня удивлённо таращились – в моих словах они улавливали что-то знакомое, и наверняка даже чуть-чуть понимали, что я говорю, но что это за странный язык, до них не доходило. Эсперанто построен на основе европейских языков: немецкого, французского, итальянского, испанского, а потому в нём много знакомых слов. Например, «biero» значит пиво, «lipa pomado» это губная помада, и так далее. Познакомившись с ассортиментом, мы выбрали банку пива Хайникен (пиво в банке – невидаль невероятная в те годы!), бритвенный набор Жиллетт с комплектом лезвий и для жены лак для ногтей Диор – всё это на пять долларов! Продавщица аккуратненько эти вещицы упаковала, и я пошёл платить в кассу. Отдал ей чек, получил покупку и мы направились к выходу. Когда уже выходили, девчонка-продавщица, которая стояла в дверях и улыбчиво прощалась с посетителями, в самый последний момент наклонилась к моему уху и тихо сказала по-русски:

– Ребята, валите отсюда скорее, пока вас не замели…