Монфорте. Любовь моя - Энтони Капелла Страница 11

Поворотный момент наступил для нас, когда я не только стала позволять Луке трогать меня везде, где ему заблагорассудится, но начала удовлетворять и собственное любопытство. Уже некоторое время я чувствовала цилиндрической формы предмет, спрятанный в джинсах Луки, который стремительно твердел, когда мы с ним целовались. Чувствовала я и как настойчиво Лука трется ногой и этой своей штукой о мою ногу во время ласк, и, когда я в ответ прижимаюсь к нему бедрами, он получает то, что нужно для высшего накала эрекции. Вскоре я осмелела настолько, что дотронулась до его члена сквозь джинсы – а тогда их носили в обтяжку, во всяком случае, в бедрах; так вот, я смогла ощупать его во всех подробностях – впрочем, это нисколько не уняло ни мой страх, ни интерес. Наощупь он был похож на указатель, как их рисуют в мультфильмах: куда толще и мощнее, чем я представляла по своему ничтожному опыту, который ограничивался рассматриванием римских статуй и изображений купидонов в церквях. Я погладила его член лишь кончиками пальцев, но мучительный рык, который издал Лука, стал для меня предупреждением: грозное божество вот-вот проснется, и я тут же отдернула руку.

Но у Луки были явно другие намерения. Он взял меня за руку, решительно положил обратно, а потом, поскольку я не стала возражать, начал расстегивать ширинку.

– Что ты делаешь? – воскликнула я, с ужасом отнимая руку.

– Натали, ну, пожалуйста! – взмолился он. – Совсем немножко.

С упавшим сердцем я осознала, что божество окончательно проснулось и требует жертвы. Но мне уже страстно хотелось увидать его воочию, так что я подчинилась.

И вот впервые в жизни я созерцала настоящий мужской возбужденный член, из плоти и крови. Да, буквально – именно это выражение пришло мне в голову, ибо он был сама плоть и полон горячей крови; я видела, как в нем бьется жилка, отчего весь орган нетерпеливо дергался, словно минутная стрелка на часах. Мне казалось, он все поднимается и растет, пока, наконец, не заполнил все пространство: куда более громадный, угрожающий и страшный, чем я себе представляла; и более пластичный, извивающийся, будто упорно отбивающий минуты, подобно жутковатому дирижеру эпической симфонии соития, что вот-вот грянет… Коснувшись его, я ощутила младенческую гладкость кожи, мягкость поверх твердыни, бархат, обтягивающий стальное дуло. Я сомкнула на нем пальцы, и его кончик резко высунулся наружу, словно голова из горловины свитера. От неожиданности я отпустила член. Секунду мы с ним словно разглядывали друг дружку, оба ошеломленные и – по различным причинам – дрожа. Лука дышал тяжело, прерывисто, а до меня вдруг дошло, что я понятия не имею, как выйти из этого положения.

Спас меня – в прямом смысле слова – дверной звонок, пришел новый покупатель. Но тут же возникла неразрешимая задача с кабинкой. Я пулей выскочила наружу, с пунцовыми щеками, и задернула полог, чтобы дать Луке время привести себя в порядок и застегнуть штаны.

Это оказалась постоянная клиентка, жена местного бизнесмена. Она была идеальной покупательницей в том смысле, что цены ее не пугали, но в то же время требовательной, одновременно равнодушной и дотошной. Я знала, если ей потакать, мы потратим полчаса на обсуждение одного-единственного купальника.

Она указала на одну из верхних полок:

– Скажите, у вас есть эта модель в размере М?

– Нет, – ответила я.

– А эта?

– Очень жаль, но тоже нет.

Она поджала губы.

– Я ищу бикини.

– Эта модель у нас в единственном экземпляре.

– Разве это не М?

– К сожалению, нет.

– Я все равно хочу примерить.

Я беспомощно смотрела, как она берет купальник и идет к примерочной, где до сих пор томился Лука.

– Простите, но там занято.

– В таком случае, я подожду.

– То есть, мне так кажется.

Она смерила меня подозрительным взглядом.

– Так вы не уверены?

– Там был один клиент… Только что.

– Тут кто-то есть? – позвала она. Конечно, Лука не ответил. Она снова посмотрела на меня с осуждением, потянулась и отдернула полог. Я замерла.

В кабинке было пусто. Лука куда-то улизнул. Теперь во взгляде клиентки читалось нескрываемое презрение ко мне, бесполезной дурочке.

– Никого здесь нет.

Куда же он делся? Это было похоже на цирковой фокус, «Исчезающий мальчик». Единственное, что пришло мне в голову, пока я общалась с важной дамой, что каким-то образом он перебрался в ателье при магазине.

В конце концов, после бесконечного обсуждения женщина удалилась, так ничего и не купив; я буквально взлетела вверх по лестнице и чуть не врезалась в Луку. Он стоял у входа в ателье, где мы хранили изделия ручной работы. И держал в руках лиф-корсет на перламутровых пуговках.

– Вот это клёво, – произнес он с изумлением. – Непристойщина.

– Это красиво!

– Да, красиво, – согласился он. – И непристойно. – Он приложил корсет ко мне и присвистнул. – Надень его, только для меня!

– Не могу. Они скоро вернутся. Кроме того, мне не позволено примерять вещи. Да они прибьют меня! – я помедлила, собираясь с духом. – Знаешь, то, что случилось там… Мы больше не должны терять голову. Да и они такого не одобрят.

– Ха! Раз они способны выдумать такое, – тут он указал на корсет, – ты серьезно думаешь, что их возмутят наши поцелуи?

– Сегодня мы все-таки перешли границы. И конечно, они будут против. – Я не могла объяснить, почему, но точно знала, что Франческа будет в ярости, если узнает, что я вела себя в магазине неподобающе. – Ну, понимаешь, как раз потому, что они шьют такие вещицы, они не могут допустить, чтобы поползли всякие слухи. – И тут меня осенило. – Ты все это время так здесь и слонялся?

Лука пожал плечами.

– Здесь и наверху.

– Ты ходил в их квартиру!

– И что такого? Мне было скучно.

– Но туда нельзя!

– Тебе тоже стоит посмотреть. Там такого добра навалом.

– О чем ты?

– Да о корсетах. И не думаю, что они принадлежат хозяйке. Сдается мне, они для него.

– Лука!

– А что? Я просто говорю, что там увидел.

– Ладно, а теперь тебе пора, – сказала я, рассержено отобрала у него корсет и уложила обратно на полку. – Они придут с минуты на минуту.

* * *

Вообще-то, я лгала, утверждая, что Франческа и Стефано вот-вот вернутся. Просто я хотела выпроводить Луку, остаться наедине с собой и подумать о том, что произошло.

Разумеется, я была не настолько наивна, чтобы не видеть явной разницы между тем, чтобы держать парня в полной фрустрации и спать с ним. Только это «нечто», как оказалось, влечет за собой куда больше трудностей и проблем, чем настоящий половой акт. Занимаясь «взрослым» сексом, как я себе представляла, от меня требуется лишь отдаться в этаком легком беспамятстве – а остальное сделает мой любимый, прекрасный Лука, покроет мое тело поцелуями, а затем осторожно и нежно проникнет в меня. Я же буду лежать под ним, покорная, пассивная и совершенно счастливая. Теперь же я должна была не столько уступать, сколько вести долгую и хитроумную игру, скорее напоминавшую дипломатическую тактику, чем любовную страсть, где территорию завоевывали и оставляли, договоры заключали и нарушали, линии фронта устанавливали и переходили, то наступая, то отступая, предавая и предаваясь отдыху… Кроме того, теперь я понимала, о каких чисто физических недомоганиях шептались мои подруги: жжение в деснах, запах, идущий от тела, деревянные руки и многое другое. Все это было так сложно, так неловко – но все же я понимала, что это единственная игра, из которой мне ни за что не хотелось бы уйти.