Ключи от лифта - Мила Иванцова Страница 11

Взволнованный, растерянный и переполненный впечатлениями Левушка побрел к своей студии. Открывая двери старым длинным ключом с «бородкой», он вздохнул, вспомнив, как еще вчера примеряли они здесь ключ Игоря, а сегодня еще и новый, изготовленный утром. И зачем им нужны были эти приключения?! Что все-таки случилось с другом? Что теперь с ним будет? И можно ли ему как-то помочь?

А еще не шла из головы Левушки странная девушка Оля и красивая малышка, которая в темноте на ощупь разоблачила его, несмотря на переодевание. Конечно, если девочка слепая, у нее должны быть очень развиты другие способы восприятия мира – тактильные ощущения, слух, обоняние – как-то же ей нужно ориентироваться в жизни… Жалость к ребенку, тревога за Игоря и жгучая грусть сдавили Левушке грудь. В полной растерянности, да еще ощущая свою вину за соучастие в авантюре, он подошел к старому подвесному шкафчику, где стояло полбутылки водки, недопитой на очередной «презентации», и полпачки крекера, который он любил есть с чаем, греясь в неспешной своей творческой жизни.

Выпив залпом рюмку, Левушка взял пакет с печеньем, сел на старую ободранную кушетку напротив своей незаконченной картины и уставился на нее.

«Что я рисую? Зачем? Кому все это вообще нужно? Не живу, а будто прячусь от жизни в своем подвале, будто какая-то донная рыбина или раковина, которую не задевают штормы. Да еще и жалуюсь, что жизнь скучна, что адреналина в ней мало! Кому вообще нужна моя жизнь? Гений местного масштаба! Вон у Алиски хоть дети, муж, семья, хомячок, работа на людях, правда, и хлопот со всем этим… А я и семьи пока не создал. Потому что трусло – молодых побаиваюсь, более зрелых с детьми – тоже. И прав был Игорь, упрекнув меня «вдовушкой» – это ж какая ответственность, войти в чужую жизнь, принять чужого человека таким, каким он уже есть, готовым – с его статусом, привычками, ребенком, в конце концов… Потому что мечтал о своем – выберу созвучную, похожую на меня, приглашу ее в свою жизнь, она согласится, а уж дальше будем что-то строить… – Левушка встал, опять подошел к шкафчику, выпил еще рюмку, зажевал печеньем и снова уселся на кушетке, разглядывая незавершенную картину-абстракцию. – А может, все это иллюзии? Идеальных вариантов не бывает. Я и сам тот еще подарок. Девушки теперь ищут бизнесменов, банкиров, телеведущих. Смелых, дерзких, решительных, богатых… Игорь хоть как-то похож на «девичий идеал», правда, не с таким размахом, но он еще молодой… Неплохо стоит в бизнесе, хоть и в чужом, машину купил, хоть уже и стукнул ее недавно. Не заморачивается сантиментами, может повести себя решительно и в работе, и с женщинами. А что пока не женат – так он просто не спешит, не нагулялся еще».

Мысли о товарище опять подняли тревожную волну в душе Левушки – что ж там случилось-то, в том втором подъезде?! Наверное, Игорь успел попасть в чужую квартиру, но зачем же он вынес с собой полный чемодан чужих вещей? Ведь как договаривались? Просто какую-то мелочь, как доказательство того, что ты там был. И несколько фоток интерьера на маленький любительский цифровик…

Тут Левушка вспомнил, что и у него в кармане лежит такой же маленький фотоаппарат – они с Игорем пару лет назад купили их по дешевке у какого-то продавца конфиската. Как ни странно – техника по сей день не подводила. На какое-то мгновение Левушка пожалел, что не сфотографировал Олю с девочкой, но неприятное воспоминание о ноже, блеснувшем в руке хрупкой блондинки, мигом приглушило его иллюзии. Но такими уж созданы художники – их глаз держит впечатления не хуже фотографий. И почему-то не шла из Левушкиной головы та Оля, и тянуло снова увидеть ее, и хотелось больше узнать о слепой девочке – что за родители у нее, кем ей приходится блондинка, готовая так ее защищать? Ему стало немного стыдно, что должен был в такую минуту думать, как спасать друга, а он бредит о случайной попутчице в лифте, которую, может, больше никогда и не увидит… Тепло разлилось по его телу, Левушка, разомлев, прилег на кушетку, подмостил под голову свой рабочий халат, вдохнул запах краски и провалился в сон. Последней мыслью его было размытое воспоминание о странных словах девочки: «Дядя пахнет, как мама…»