Сын цирка - Джон Ирвинг Страница 109

Но Мартин Миллс оставил тему об Иисусе Христе из штата Махараштра так же быстро, как он перевел разговор с Ганди на Сай Баба.

Интерес к новой теме возник у миссионера, когда они проезжали стенд с рекламой зубной пасты и с надписью: «Вы полощете рот, когда чистите зубы? »

— Вы только посмотрите! — закричал Миллс. Водитель такси настолько испугался крика, что еле увернулся от грузовика, перевозившего баночки газированного напитка «Тамз Ап». Красный грузовик напоминал цветом пожарную машину.

— Очень важно правильно использовать слова в английском языке. Меня заботит то, что в цирке английский у Мадху и Ганеши ухудшится. Есть ли там кто-нибудь, кто будет учить их языку? — озабоченно спросил будущий священник.

— А для чего им в цирке знание английского языка? — спросил Фарук.

Он-то знал: совершенно бесполезно думать, будто Мадху знает английский язык настолько, что ее знания могут «ухудшиться». Другое дело Ганеша. Дарувалла до сих пор не понимал, откуда нищий знал английский и довольно хорошо воспринимал его на слух. Неужели кто-то его учил этому? Может быть, миссионер предложит, чтобы Ганеша учил Мадху? Однако Мартин Миллс не стал ждать, пока доктор начнет развивать свой тезис о том, что английский язык в цирке не даст детям никаких преимуществ.

— Знание английского языка всегда и везде помогает любому человеку. Когда-нибудь он станет единым языком всех людей на планете, — заявил будущий учитель английского в колледже Святого Игнатия.

— Искаженный английский и без того является языком всего мира, — с отчаяньем сказал Дарувалла.

Миссионера нисколько не заботила перспектива возможного уродства детей, однако этот идиот хотел, чтобы они правильно говорили по-английски! Когда машина проезжала мимо госпиталя акушерства и гинекологии, принадлежавшего доктору Вора, Фарук обнаружил, что их водитель заблудился. Этот ублюдок сделал внезапный поворот и чуть не был сбит крытой грузовой машиной оливкового цвета, принадлежавшей спастическому обществу Индии. Буквально через секунду, как показалось доктору, однако прошло гораздо больше времени, Дарувалла понял, что сам потерял ориентировку, поскольку они уже проезжали мимо здания газеты «Таймс оф Индиа».

— Мы можем сделать для детей подписку на эту газету, чтобы ее присылали в цирк. Разумеется, нам следует настоять, чтобы для чтения им ежедневно предоставляли по крайней мере один час, — объявил Мартин Миллс.

— Разумеется, — ответил Дарувалла, чтобы не молчать.

Доктор подумал, что сейчас потеряет сознание — их шофер пропустил нужный поворот на улицу Сэр Джей-роуд.

— Мне самому нужно бы читать ежедневную газету. Когда ты иностранец, местная газета лучше всего подскажет, как ориентироваться в обстановке, — не утихал миссионер.

Мысль о том, что «Таймс оф Индиа» способна выступить в этой роли, заставила Фарука подумать, что остановить миссионера поможет лобовое столкновение с приближающимся двухэтажным автобусом. Но через некоторое время они оказались неподалеку от храма Святого Игнатия. Цель поездки была рядом. По необъяснимой причине доктор приказал водителю повернуть в сторону и проехать через трущобы по дороге Софиа Зубер.

— Когда-то это t Mecro использовали для съемки фильма. Здесь ваша мать потеряла сознание, когда ее вначале понюхала, а потом облизала корова. Разумеется, в это время она была вами беременна. Думаю, вы не раз слышали эту историю, — обратился доктор Дарувалла к Мартину Миллсу.

— Пожалуйста, остановитесь! — закричал вдруг миссионер.

Водитель нажал на тормоза, однако еще до полной остановки машины Миллс открыл заднюю дверь и его вырвало на улицу. Из-за того, что в трущобах ничего не проходит незамеченным, несколько жителей трусцой побежали за замедлявшим ход такси. Водитель, испугавшись, увеличил скорость, чтобы оторваться от преследователей.

— После того, как ваша мать потеряла сознание, случились беспорядки. По-видимому, всеобщее возмущение вызвал вопрос, кто кого лизал. Ваша мать — корову, или корова — вашу мать, — продолжал Дарувалла.

— Пожалуйста, остановитесь. К водителю это не относится. Пожалуйста, не упоминайте о моей матери, — простонал Мартин.

— Извините меня, — повинился доктор, ликуя в душе. Наконец он нашел тему разговора, которая сделала его победителем!

Несколько кобр

Для заместителя комиссара полиции Патела день выдался таким же напряженным, как и для доктора Даруваллы, но не столь хаотичным. Полицейский с легкостью исправил первый рапорт, лежавший у него на столе, об убийстве в гостинице «Суба». В конце концов выяснилось, что это самоубийство. Рапорт следовало переписать заново, поскольку дежурный офицер неверно расценил записку молодого самоубийцы, решив, что здесь — ключ к поиску убийцы. Позже мать умершего опознала почерк сына. Заместитель комиссара полиции мог не наказывать дежурного офицера, поскольку содержание записки не походило на письмо самоубийцы.

ИМЕЛ СЕКС С ЖЕНЩИНОЙ, КОТОРАЯ ПАХЛА НАПОДОБИЕ МЯСА. НЕ ОЧЕНЬ СВЕЖЕГО.

Что касается второго рапорта, то в этом случае заместитель комиссара полиции отнесся к его автору, младшему инспектору, с меньшей симпатией. Того вызвали в английское женское учебное заведение «Александрия», где в туалете нашли якобы изнасилованную и убитую студентку. Однако, приехав туда, полицейский обнаружил девушку в добром здравии. Она полностью пришла в себя от того, что вызвавшие полицию описали, как «смерть», и стала яростно опровергать утверждение о том, что ее изнасиловали. На самом деле оказалось, что у нее прошла первая менструация, поэтому девушка потеряла сознание от вида собственной крови, когда вышла в туалет посмотреть, что с ней происходит. Там ее и обнаружила истеричная преподавательница, приняв кровь за доказательство изнасилования девственницы. Учительница решила, что девочка мертва.

Рапорт следовало переписать из-за того, что младший инспектор не мог заставить себя написать о том, что у бедной девочки пришли «месячные». В беседе он признался, что его рука не подымается написать слово «менструация», настолько это, с его точки зрения, безнравственно. Полицейский добавил, что даже неспособен произнести это слово, в силу "чего ошибочное сообщение об изнасиловании и убийстве в рапорте называлось «случаем первого кровотечения женщины».

Детективу Пателу пришлось напомнить себе, что после двадцати лет совместной жизни с Нэнси многие представления о морали его коллег-полицейских кажутся ему нелепыми, однако он воздержался от слишком суровой оценки младшего инспектора.

Третий рапорт имел отношение к Дхару. В ранние утренниечасы на Фолкленд-роуд случилась большая драка, в которой телохранитель Дхара (этот чертов карлик) избил нескольких хиджр — двое из них все еще находились в госпитале, а одному из четырех выпущенных из больницы хиджр наложили гипс на поломанную кисть руки. Двоих проституток-трансвеститов убедили не выдвигать обвинений против карлика, которого допрашивавший офицер называл «почти личным охранником», поскольку такое словосочетание часто упоминалось в разговоре между полицейскими. Рапорт оказался составлен по-дурацки, поскольку та часть сообщения, где говорилось о нападении на Инспектора. Дхара и о приходе ему на помощь Вайнода, была оформлена лишь в виде небольшого вступления. Кроме того, неизвестно, что делал Дхар в этом месте, поэтому рапорт оставался еще «сырым» и не годился для вышестоящих начальников. И третий рапорт следовало переписать.