Мелькнул чулок - Элизабет Гейдж Страница 101

Прошла неделя. Ник, конечно, разозлился, но не протестовал, когда очнулся и обнаружил, что находится в постели Энни. Когда Энни объяснила, что спит на раскладном диване, в гостиной, изможденное лицо осветилось улыбкой.

– После всех моих стараний залезть к тебе в постель! Я наконец добился своего и что же? Ты спишь в чертовой гостиной!

И хотя шутка не очень удалась, Энни надеялась, что это первый шаг к выздоровлению. Она попросила миссис Эрнандес помочь ей готовить и ухаживать за Ником и сообщать доктору Вайруэту о его состоянии, уговорив хозяйку пользоваться запасным ключом на время. Миссис Эрнандес, конечно, будет довольна, что за молодыми людьми есть надлежащий присмотр, и репутация ее заведения не пострадает. И хотя миссис Эрнандес играла роль строгой дуэньи, на деле она оказалась жизнерадостной и доброй, став истинным другом для Ника.

Энни дала понять Нику, что не желает видеть у себя никого из его приятелей и приготовилась, если это необходимо, держать его в заключении.

– Как ни говори, а время у меня есть. Если хочешь знать, я совсем без работы. Великая прославленная безработная секс-бомба!

Ник, казалось, впервые забыл о собственных бедах, поняв, как велики обиды и боль Энни.

– Конечно, свинство с моей стороны так совсем о тебе забыть, – признался он. – Если бы я только сообразил, что они делают с тобой… Но, честно говоря, я ревновал. Думал, тебе удалось добиться всего, зачем еще заботиться о неудачниках, обивающих порог твоего дома. Но вижу, тебе тоже пришлось хлебнуть…

Несмотря на природную гордость, Энни позволила ему жалеть себя, потому что считала – лучший способ исцелить Ника – попросить у него защиты. Если он посчитает, что должен оберегать Энни, она сможет лучше следить за ним.

– Мне так обидно, что ты стал совсем чужим. Не позвонил. Никуда от меня не уйдешь, парень.

– Как прикажешь.

Ник сделал вид, что устраивается поудобнее на постели.

– Если твой дружок не возражает против меня, я-то уж, конечно, могу обойтись без своих дам!

Реплика была явно двусмысленной, и Энни прекрасно это поняла. Она играла с Ником в карты, смотрела телевизор, выслушивала ехидные замечания о ведущих популярных передач и актерах, сплетни о продюсерах, кормила его, ухаживала, но пугавшее Энни выражение глаз Ника не менялось. В них по-прежнему была тоска и холодное отчаяние. Только его оболочка находилась с ней в этой комнате. Сам Ник был далеко, куда она не могла дотянуться. Но все же Энни считала, что, пока он здесь, рядом с ней, все будет в порядке – чувство долга и порядочность оставались еще достаточно сильными в Нике. Но дружба, как и опасалась Энни, не могла тягаться с когтями невидимого хищника, державшего Ника в тисках все эти месяцы. Поэтому Энни оставалась дома почти все время, выходя только затем, чтобы купить еды и газет.

Но сегодня ей необходимо уйти. Нужно отдать старый долг, исправить содеянное зло.

Несколько дней назад Ник рассказал, что на телевидении ищут актеров для нового телефильма-сериала. Продюсер Норман Малкевич считался одной из самых влиятельных фигур в шоу-бизнесе. Сам Ник собирался пробоваться на одну из ролей.

Но Энни интересовала роль героини. Фильм был романтической комедией о молодой женщине, вышедшей замуж за богатого, влиятельного правительственного чиновника, дети которого были ее ровесниками. Из-за несоответствия их возрастов в отношении детей к мачехе возникает множество комедийных ситуаций. Такую роль Энни сама хотела бы сыграть. Но, конечно, об этом не могло быть и речи из-за того, что Барри называл «проблемой имиджа». Однако роль идеально подходила молодой жизнерадостной девушке, и Энни сразу представила единственную актрису, которая могла бы достоверно сыграть ее – Тину Меррил.

Энни так и не забыла неповторимо энергичный стиль игры Тины в пробах для рекламного фильма Хэла Парри. Наконец-то представился шанс помочь Тине – тем более, что Барри Стейн находился в дружеских отношениях с Норманом Малкевичем и был агентом двух его любимых актеров.

Вырвав у Барри обещание лично проследить за тем, чтобы Тину нашли и вызвали на прослушивание, Энни заглянула в актерский профсоюз и выяснила, что немного опоздала. Тина теперь жила в Шерман Оукс. Это означало, что она, должно быть, уехала в Калифорнию в поисках работы. После имени Тины в скобках было указано – «Скайлер Раш». Значит она вышла замуж.

Энни позвонила ей домой, и няня малыша ответила, что миссис Раш будет после обеда. Энни поняла, как давно она не видела Тину, и ничего не узнала о ней, не знала о ее ребенке. Возможно, ей просто необходимо получить работу. Энни постарается употребить кое-какие свои связи. Если она не смогла помочь себе, попытается сделать что-то для человека, заслужившего хоть немного удачи в жизни.

Она выехала на запруженное машинами шоссе Сан-Диего, перебралась через холмы в Шерман Оукс, спросила дорогу и вскоре оказалась перед домом, где жила Тина.

Шоссе было обсажено молодыми, почти не дававшими тени деревьями. Энни огляделась и заметила на подъездных дорожках велосипеды, газонокосилки, недорогие малолитражки, заставившие ее с улыбкой вспомнить об Эле Кэнтиле и его процветающем бизнесе.

Дом Тины был похож на все соседние, только номер был написан покрупнее. Энни припарковала машину на раскаленном асфальтовом пятачке, нажала кнопку звонка и услышала детский крик.

Молодая женщина, открывшая дверь, удивленно воззрилась на гостью.

– Господи! Энни Хэвиленд! Не может быть! Но тут плач стал еще громче.

– Заходите, – улыбнулась женщина. – Пойду возьму ребенка. Не знаю, чему обязаны такой честью, но будьте как дома.

Через минуту Энни уже сидела в простой, скромно обставленной гостиной. Из спальни появилась Тина и стала кормить грудного ребенка, одетого во все розовое. Значит, у нее девочка.

– Как ее имя? – спросила Энни.

– Натали. Натали Энн Раш. Мужа зовут Скип, то есть Скайлер. Агент по торговле недвижимостью.