Большая Мэри - Надежда Нелидова Страница 10
Большая Мэри - Надежда Нелидова читать онлайн бесплатно
Что ж. Крупные акулы книжного бизнеса поглощают мелкие.
Нет более жалкого, опущенного труда, чем труд поэта. Нет более неходового, невостребованного товара, чем стихи.
Стихи – работа души. Душу, как товар, берут табачными, сальными, плохо мытыми после туалета пальцами, вертят, мнут… Нет, в последнее время даже не берут. Мельком взглядывают: «Душа? Кому нынче нужна ваша душа? Вот если бы рыба или мыло».
С чем можно сравнить моё состояние? Я схожу с ума. БОЛЬ, БОЛЬ, БОЛЬ сжигает меня изнутри, кромсает сочащееся кровью сердце, заставляет корчиться и плакать душу. Но кто догадается об этом по моему внешне бесстрастному лицу?»
Прошло полгода. Близился к концу зимний день: морозный, дымный, красный от заходящего низкого солнца. Зазвонил телефон на Тонином столе.
– Слушаю. Да, есть у нас такой поэт Алтухин. Нет, что вы, только по записи. Номер очереди… 312-й. Но даём читать на сутки, не больше, так что очередь движется быстро. И не говорите, как в Мавзолей. Мы сами отсканировали и переплели несколько книг. Но качество, сами понимаете, не то, слеповато… И не говорите, дожили, самиздат как в шестидесятых. И всё равно не хватает. Да, да, как только очередь подойдёт, сразу сообщим.
Заглянула девочка из отдела хранения:
– Антонина Михайловна, вы обещали… Мама с порога встречает: принесла – не принесла Алтухина…
– Если мама в ночь уложится – выдам, – строго сказала Тоня. – Туда по блату дай, сюда дай… Только очередь мне путаете.
ЭПИЛОГ
…Виктор Мельм, Никита Шагимарданов, Юра Бояринцев, Виталий Шкляев, Люда Нефёдова. Всех их уже давно нет в живых. Есть Могилы Неизвестного солдата. Могил неизвестных поэтов никто не считал.
В оттепельные шестидесятые они собирали бы полные залы – не меньше чем знаменитости в Политехе. Но родились не в то время, не в том месте, не в том окружении. Кто о них слышал?
Хотя были встречи в литературных объединениях: в старом купеческом доме на втором этаже, в кабинете редактора маленькой местной газеты.
Вот как о них писала Люда Нефёдова: «Горящие глаза, стиснутые руки, пересохшие неустанные рты – всё сплетается в круг, в воздухе повисают слова – они бьются, вьются, гремят, заставляют говорить ещё… Вот счастье, вот настоящая жизнь».
Пришла перестройка. Партийную цензуру сменила рыночная: намного более жёсткая, неумолимая и циничная. И, прожив жизнь в прокрустовом ложе, в тисках этих двух цензур, выступив на редких случайных вечерах, издав на свои жалкие зарплаты тоненькие серые брошюрки стихов, – они рано ушли, точно почувствовав себя не востребованными.
Время отторгло их – или они отторгли время?
Каждый из них был по-своему не прост. У кого-то не сложилась судьба. Кто-то презрел обывательский налаженный быт.
Никита Шагимарданов за талант получил от мэра комнату в новостройке (первый и единственный случай в истории города). «Почти сразу пропил её, каюсь». И умер, так и не подержав в руках собственного сборника.
«Романтик и балагур, бродяга и мудрец… Жил на ходу, на бегу, в чужом случайном углу. Не было у него ни дома, ни жены, ни копейки за душою», – писала о нём районная газета.
Учитель французского языка в гимназии Юрий Бояринцев. Художник, аристократ, человек тончайшей внешней и внутренней красоты. «Поэт несчастный и безвестный, а значит и высокой пробы». Поэт и нищета – понятия неразделимые в любые времена.
Наивно попробовал соответствовать времени дикого капитализма… Наивно затеял бизнес. Не вписался в его подлые игры: Юрия сразу кинули на огромную сумму и поставили на счётчик. И он ушёл из жизни – добровольно, сам.
Не правда ли, звучит свежо?
Виталия Шкляева с детства увлёк Север, он работал на полярных метеорологических станциях. Магадан, Мурманск. О себе писал: «Люблю до безумия свою Россию и свой народ, верю в него».
Сочатся болью и ничуть не устарели строки тридцатилетней давности:
«Чуть позднее в литобъединении появился молодой человек импозантной, утончённой внешности: физик и лирик, технарь и гуманитарий – поэт Виктор Мельм. Это был какой-то обжигающий талант».
Он победил в престижном всероссийском поэтическом конкурсе «Пальмовая ветвь». Об этом Виктор узнал за несколько дней до смерти, сгорая от быстротечного рака.
В расцвете лет, нелепо и трагично, ушла из жизни Люда Нефёдова. Её голос льётся с плёнки звукозаписи. Милые, тёплые женственные строки:
Мощная и чудная мелодия льющихся стихов. В них тревожится, зовёт из спячки, птицей бьётся душа маленького провинциального города.
Сжимается сердце от боли за современных молодых поэтов. Они предоставлены сами себе, они спасают боль своей души, самосжигаются в огне поэтического таланта. О них никто не знает.
Государство под видом культуры навязывает зрелищность, сколачивание глазеющей, улюлюкающей праздной толпы. Вместо искусства – цирки и зоопарки. Вместо культуры – похмельно пьяные, попсово-шашлычно-пивные гуляния Дней городов.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments