Жить, обгоняя рассветы - Зарина Мингалеева Страница 10

С того момента я перестала что-либо писать тебе, не потому, что у меня нет тех чувств, просто я перестала их обесценивать.

И вот вопрос, ты смотрел в глаза тех женщин, которые познали любовь к тебе? Их глаза полны искрами радости от жизни, их глаза излучают счастье, это период, когда ты с ними, и в их глазах утонула надежда, когда вы расстались. В глубине каждой (я знаю только двух) навсегда поселилась бескрайняя тоска… как мне сказали совсем недавно, что в моих глазах таится вся печаль мира… хотя еще несколько лет назад я была девушкой с глазами цвета солнца. Как ты так умеешь подарить счастье и… потушить солнце навсегда… Это не обвинение, это констатация факта… Знаешь, что самое страшное, что, наверное, и после встречи со мной у кого-то потух взгляд…

Мы очень с тобой похожи. У нас много людей, испытывающие к нам чувства, которые нам признаются в них, которые хотят и готовы быть с нами. Но ни с одним из них мы не обретаем покой. Мы мятежны. Возможно, только друг с другом наступают минуты спокойствия и необычайного расслабления, это буквально несколько часов, раньше это был весь период, пока я находилась с тобой, а потом чувство тревоги от предстоящей разлуки стали уменьшать минуты умиротворения. Я перестала жить настоящим моментом, я только боялась той боли, которая захлестнет мое сердце, когда захлопнется за тобой дверь.

Я знаю, что мы несем в себе чувство глубокой вины за то, что, когда-то создав семьи, не смогли их сберечь. Несем ответственность за их развал, только на своих плечах. Считая, что отсутствие душевного покоя – это наказание за тех, кто нас так сильно любил и кого любя мы, уйдя от них, уничтожили… Да, мы понимаем, что иногда уход является единственной возможностью сохранить то светлое, что было, не убив это окончательно.

Мы очень с тобой похожи… и твое молчание это тоже выбор.

Ты не выбираешь меня. В этом нет трагедии, в этом великая суть жизни. Если тебе нужен человек, то выбор делается в минуту. Хотя… если и не нужен человек, решение тоже принимается молниеносно…

Где-то услышала, что, когда мужчина искренне и сильно любит женщину, он пугается своего растворения в ней и уходит, но всегда возвращается вновь, через месяц, через два, три… не важно, но возвращается…

Не знаю, твой ли это случай…

* * *

Я перелестнула последний лист ее дневника.

– А дальше? – я спросила ту, чей дневник держала в руках.

– Дальше?

– Да! Дальше? Ты ему все рассказала?

– Да. Все. Кроме моих слез и, наверное, бесконечных совпадений.

Я не могла при нем плакать, не потому, что боялась показаться некрасивой с опухшими глазами, а просто я знала, он не сможет перенести мои слезы, это будет сильнее слов обвинений, он не простит себя за них… А совпадений. Мелких… Когда что-то у него случалось, мне было очень тяжело на душе, когда я порывала с ним окончательно – внутри в душе, он тут же звонил, именно тогда, когда я решала начать серьезные отношения с кем-то. Когда мне говорили, что он не думает обо мне и не надо даже мечтать, что если бы он хоть что-то чувствовал ко мне, он бы позвонил – он звонил в течение пятнадцати минут после таких высказываний. Я призналась сестре, что просто хочу увидеть его, и он приехал в тот же день в течение четырех часов. Я говорила, что если бы нам вместе судьба, он был бы свободен, и через день я узнаю от него, после полугодового молчания, что он развелся, я пишу стихи о том, что я приснюсь ему этой ночью, а он звонит на следующиий день и кричит мне: «Не снись мне больше», он говорит обо мне, и я звоню ему после полугодового молчания, я тихо плачу, потому что мне просто плохо, и он приезжает через два часа ко мне, я чувствую, когда он попадает в аварию…

– Но ведь это что-то значит!

– Напечатай мои записи.

– Для чего? Раз он и так все знает.

– Это для тех, кто, возможно, в данную минуту так же, как я, сильно и безумно любит. Чтобы они знали, что это не сумасшествие. Это родственные души. Это две половинки. Чтобы это помогло избавиться от страха быть непонятыми. Когда рассказываешь о своих чувствах близким людям, а они думают, что это помутнение рассудка, когда сама себе кажешься абсолютно ненормальной, живя на две души. Это очень страшно. И нет никого, кто просто сказал бы: «Так бывает. Это нормально. Редко, очень редко, но бывает».

Мне повезло, я встретила таких людей, у них были похожие переживания, совпадения, чувствование друг друга, полеты и внутреннее и глубокое знание друг друга. Так бывает. Я думала это любовь.

А это просто совпадения. Так он мне сказал…

* * *

Сентябрь 2014 года, я получила от нее сообщение в «ВКонтакте», длинное и, как всегда, погружающее в свою атмосферу.

Совпадения… Они продолжились… В марте, когда падал снег огромными хлопьями, я возвращалась с дополнительной работы, настроение было бесконечно светлое и радостное, я ртом ловила снежинки, как вдруг меня осенило, что я счастлива, вне зависимости от тебя. Что есть ты, и ты такой далекий, и что есть счастье от жизни, и я рада, что живу. В таком настроении я вернулась домой, а ближе к ночи ты позвонил… Просто так… Потом были твои нетрезвые звонки ночью с предложением руки и сердца, с обещанием с моей стороны, что дождусь тебя до мая, что в мае ты придешь свататься. Я говорила, что жду, ровным голосом, не реагируя на возможную издевку, а может, и вообще фарс. Нажимала «отбой» и… замирала. Меня начинал бить озноб, меня всю трясло, не помогал ни горячий чай, ни теплое одеяло. Меня колотило изнутри. Кажется, я начинала молиться, и меня отпускало. Через неделю повторный звонок, и разговор был закончен признанием в любви на родном языке и криком в трубку, что ты хочешь от меня детей. Мне казалось, что ты это делал для кого-то… слышала голоса рядом, но мне было все равно, я опять спокойным голосом без каких-либо эмоций говорила, хорошо, жду мая, а там посмотрим. Звучали гудки, и меня снова трясло. На следующий день вечером он хотел приехать ко мне для разговора, но я должна была в тот день провести занятия йоги, и отменить было бы очень неправильно. Ты пропал, потом я как-то позвонила и позвала на поэтический вечер, конечно, было глупо звать на такое мероприятие, но мне нужен был повод, любой. Ты приехал в это гламурное местечко позже. Это были минуты счастья, ты сидел со мной, как будто мы с тобой были парой, мне было так спокойно, так защищенно. Ты о чем-то пошутил, так по-родному, как умеешь только ты, и я, рассмеявшись, сказала: Я обожаю тебя за то, что ты есть в этой жизни!» Ты ответил: «Неправильно, меня надо любить. – Потом, помолчав, добавил: – За то, что меня нет в твоей жизни». Ты говорил, что не хочешь жениться, что просто так со мной не поживешь, что на мне надо жениться, и что ты не готов. Что ты плохой, и что с тобой быть опасно.

Быть опасно с человеком, с кем единственным мне было спокойно и защищенно, с единственным, с кем у меня отключались все мои страхи… С тобой мне было опасно… Мне тогда было с тобой больно. Потом не знаю, может, как и все мужчины твоего психотипа, желая обидеть меня, оттолкнуть от себя, сделать мне больнее… эта мысль мне пришла по истечении полугода… вспомнив одну из историй из своей жизни… Что, если это было сделано специально, ты ушел кадрить других девушек на танцполе? Позже, через несколько дней, был звонок, хотел приехать, но не сделал это, и я начала вновь жить без тебя. Сначала сложно, а потом увлечения, работа накрыли меня с головой, и я вспоминала редко с печалью или горечью. И вот в июне я встретила тебя, как всегда, случайно… Знаю, я там выглядела очень жалко… а твои последние слова меня убили: «Я хочу семью, жениться, детей и спокойствия, а ты этого дать не можешь!»