С первой леди так не поступают - Кристофер Тейлор Бакли Страница 10

ЛЕДИ БЕТМАК И НАГЛЕЦ БЕЙЛОР.

На снимке, сделанном на учебном суде в Джорджтаунском университете, они были запечатлены вдвоем.

Бойс пожал плечами:

— Тебя уже давно так называют.

Бет ударила ладонью по столу для совещаний.

— Все равно неприятно.

— Посмотри на себя. И ты еще хочешь давать показания? Кстати, почему это ты не стерла свои отпечатки пальцев с серебряной плевательницы работы Пола Ривира после того, как запустила ею в мужа?

— Ты умеешь брать на пушку.

Бойс улыбнулся:

— Умница. Вся мисс Плевательница была заляпана твоими пальчиками, и этот факт мы используем в качестве доказательства того, что ты не убивала мужа, ведь убийца, даже слабоумная, стерла бы свои отпечатки с орудия убийства. Только не вздумай давать показания в суде. Иначе я ближайшим рейсом возвращаюсь в Нью-Йорк. Я и забыл, как некомфортабельна коммерческая авиация.

— Не смеши! Твой самолетик уместился бы в салоне отдыха президентского лайнера.

Бойс фыркнул от смеха.

— Почему ты не сказала агентам ФБР, что швырнула плевательницу в мужа?

— Я перепугалась. Потеряла голову от страха. Он ведь лежал на кровати рядом со мной, мертвый. Расскажи я им о том, что произошло, сложилось бы впечатление…

— Будто ты его убила.

— Но я его не убивала, Бойс. Я запустила в него плевательницей. И попала — по лбу. Но удар был не настолько сильным! Кен лишь едва заметно вздрогнул. Ну, может быть, попятился. Но не упал.

Бойс в изумлении уставился на нее.

— Между прочим, я швырялась в него и кое-чем потяжелее.

— То-то присяжные обрадуются, услышав это, когда ты будешь давать показания. «Между прочим, я швырялась в него и кое-чем потяжелее».

— Уверяю тебя, ничего страшного с ним не случилось. Он просто обозвал меня стервой, сходил в ванную, лег в постель, погасил свет и уснул. А наутро, не успев хорошенько продрать глаза, я завтракаю, а он… уже мертв.

Бойс взглянул на лежавшие перед ним отчет главного судебного патологоанатома округа Колумбия и отчет о вскрытии из Военно-морского госпиталя в Бетесде.

— «Причина смерти: эпидуральная гематома, образовавшаяся в результате сильного удара тупым предметом. Время смерти: между тремя пятнадцатью и пятью часами утра». Скажи мне вот что: после того как ты уби… После того как вы оба уснули, ты не вставала ночью попить водички? Пописать? Пройтись по парапетам? Вытереть руки, обагренные кровью?

— Я всю ночь спала беспробудным сном. Стоит мне врезать ему по морде, и я сплю как сурок.

— Когда будешь давать показания, не забудь сказать присяжным и об этом. А Вуди Бернам, тот агент Секретной службы, который утверждает, что случайно услышал перебранку между тобой и покойным…

— Почему бы тебе не называть его просто Кеном? Ведь нельзя сказать, что ты не был с ним знаком.

— Гм!

— Если ты все еще ворошишь воспоминания, думаю, твой долг — сказать мне об этом.

— Долг — тебе?!

— Бойс, в суде ты понадобишься мне весь, целиком. А не весь за вычетом тех десяти процентов души, где ты все еще таишь злобу.

— Если бы я все еще ворошил воспоминания и таил злобу, с какой стати я стал бы браться за это дело?

Она посмотрела на него:

— Во-первых, для того чтобы наконец-то прибрать вожжи к рукам в наших отношениях.

— В отношениях между адвокатом и клиентом вожжи всегда в руках у меня.

— Во-вторых, дабы доказать всему миру, что ты чертовски великодушен, ибо собираешься защищать женщину, которая посла… которая порвала с тобой черт знает когда.

— Великодушие — удел слабаков.

— И в-третьих, с намерением проиграть процесс, да так, чтобы все стали говорить: «Ах, даже Наглец Бейлор не сумел добиться ее оправдания», — а я угодила в тюрьму, а то и в камеру смертников. Лишь бы со мной расквитаться.

— Просто не верится, — сказал Бойс с притворной досадой, — что ты считаешь меня способным на такие поступки. Неужели политические интриги делают человека настолько бездушным?

Бет рассмеялась:

— Боже мой, какая чушь! Слушай, мне необходимо кое-что выяснить. Ты со мной заодно или нет? В душе.

Какие уж тут вожжи в руках!

— Заодно.

— Ну и хорошо.

— Прошу занести в протокол, — сказал Бойс, — что решение расторгнуть нашу помолвку было обоюдным.

— Разумеется.

Черт подери! Ничем ее не проймешь.

— Как ты догадалась, что он кувыркался с Бабс в Линкольновской спальне?

— По выражению его лица, когда он вошел и я зажгла свет. Судя по виду, он вряд ли командовал развертыванием авианосцев, сидя в Кризисном центре.

— Если верить слухам, он был отъявленным бабником. Неужели дело обстояло так скверно, как гласит молва?

— Еще хуже. Что тут смешного?

— Я вспомнил, как тебя волновал вопрос, не отстрелили ли ему вьетнамцы пипиську. Но если ты знала, что он крутит роман с Ван Анкой, почему, скажи на милость, она приходила к вам в гости?

— Знаю, знаю, — сокрушенно сказала Бет. — Всё это так… Господи, на какие только сделки не приходится идти!

— А мне придется как-то объяснять это присяжным. Сама посуди: муж ни одной юбки не пропускает, а ты разрешаешь ему приводить любовниц домой и ночевать с ними в соседней комнате.

— Я ее не приглашала. Терпеть ее не могу. Мне ничего в ней не нравится. Даже ее пение, а уж так называемая актерская игра — и подавно.

— Тогда какого черта она ублажала главнокомандующего на Эйбовой кровати?

— Дело в том… она же звезда. Пользуется успехом. А ее муж, Макс, очень богатый финансист, делает крупные пожертвования в пользу партии. Это весьма влиятельная чета.

— Почему же вы тогда не приглашали в гости обоих? Могли бы резвиться вчетвером.

— Пошел к черту, Бойс.

— Мое дело — предложить.

— Между прочим, сначала они приходили вдвоем. Но Макс нам с мужем не очень понравился. Он такой же зануда, как и многие другие финансисты. А потом в прессе поднялся шум по поводу каких-то его деловых связей. В общем, он почти перестал у нас бывать. Правда, Бабетта по-прежнему относилась к нам по-дружески.

— Еще бы!

— Она охмуряла людей с тугим кошельком. Раздобыла нам кучу денег.

— Присяжные, зарабатывающие в среднем двадцать пять тысяч в год, будут трепетать от восторга, когда это услышат. — Бойс изучил журнал наблюдений Секретной службы. — Боже правый! Она провела в Линкольновской спальне больше ночей, чем Линкольн. Пятьдесят шесть визитов за два с половиной года? Вы что, оплачивали ей проезд?