Невесомая принцесса - Джордж Макдональд Страница 8

Принцессины развлечения в озере превратились в страсть, побыть на суше хотя бы час — это стало для нее невыносимо. И вдруг однажды ночью, когда они с принцем нырнули, ее охватило ужасное подозрение: озеро как будто стало мельче. Невозможно представить, что с ней сделалось! Она резко вынырнула и, не говоря ни слова, устремилась к прибрежному обрыву. Принц не понял, что случилось. Он поплыл за ней, на ходу допытываясь, в чем дело: может быть, ей стало дурно? Она не оборачивалась, вопросов его словно и не слышала. Подплыв к берегу, она выбралась на скалу и быстро оглядела ее. Луна была на исходе, ничего было не рассмотреть, ничего определенного сказать было нельзя. Вернувшись в воду, принцесса, так и не обмолвившись ни словом и ничего не объяснив принцу, поплыла домой. У принца было такое чувство, что она даже не сознает, что он плывет рядом. В расстройстве и полном замешательстве добрался он до своей пещерки.

На следующий же день принцесса на многих примерах, увы, убедилась в том, что ее страхи не напрасны. Песчаные отмели будто расширились, трава на берегу и вьющаяся зелень на скалах выглядели не так свежо, как прежде. По приказу принцессы вдоль берегов были нанесены отметки, она осматривала их день за днем, следя за направлением ветра.

И ее ужасная догадка подтвердилась: уровень воды в озере медленно понижался.

Невеликого ума была принцесса, но и этот ум оказался в опасности. Она с ужасом смотрела, как озеро, ее любимое озеро, которое ей было дороже всего-всего на свете, бессильно гибнет у нее на глазах. Озеро медленно иссякало. Вдали на просторных разливах проклюнулись верхушки скал, которые никогда раньше не показывались. Сначала они были мокрые, но вот уж они обсохли на солнце. Страх подумать — скоро здесь раскинется море пузырящейся и сохнущей грязи, в которой умрут прекрасные создания и обретут жизнь уродцы, безобразные, как светопреставление. Палящий зной воцарится здесь, когда не станет озера. Не в силах больше плавать, королевская дочь начала чахнуть. Вода убывала, принцесса чахла, и всем начало казаться, что между озером и королевской дочерью есть какая-то связь. Пошел слух, что принцесса умрет, как только озеро высохнет.

Но принцесса так и не заплакала.

По всему королевству было объявлено, что всякий, кто обнаружит причину иссякания озера, получит щедрую почечную награду. Бум Тамтам и Ллихаскатала взялись за опыты и рассуждения, но тщетно. Даже им не удалось докопаться до причины.

Теперь-то известно, что это было дело рук злой колдуньи, королевской сестры. Когда она прослышала, что ее племянница в воде чувствует себя лучше иных обитателей суши, она вспомнила, что в ее заклятии било сказано о земле, а о воде ничего не говорилось, пришла в бешенство и чуть не прокляла себя за непредусмотрительность.

— Но я мигом наведу порядок! — сказала она. — И король, и весь народ сгинут от жажды. Пусть у них мозги вскипят и свернутся, но я свою месть доведу до конца.

И она захохотала, и хохот ее был так ужасен, что у ее черного кота шерсть дыбом встала от страха.

Она подошла к старому поставцу, открыла его и достала что-то похожее на засохшую морскую травинку. Эту травинку она бросила в бадью с водой, добавила каких-то порошков и размешала голой рукой, бормоча гнусные заклятия. Отставила бадью в сторону и вынула из того же поставца сотенную связку ржавых ключей. Руки у нее тряслись, ключи звякали. Она села и один за другим стала смазывать ключи. Тем временем из бадьи, вода в которой продолжала ходить кругом, появилась голова и часть тела огромной серой змеи. Змея потянулась из бадьи плавными толчками то вперед, то назад и все тянулась и тянулась, не опускаясь на пол, пока голова ее не легла на плечо колдунье и не прошипела ей в ухо тихое «С-с-с». Колдунья вскочила от радости, взяла в руки змеиную голову и поцеловала. Накручивая змею на себя, она вытащила ее из бадьи целиком. Это была одна из тех устрашающих тварей, которых мало кто видывал, — одна из Бледных Змей Мрака.

Взяв ключи, колдунья спустилась к дверце подвала. И, отпирая ее, пробормотала:

— Кто-то за это жизнью заплатит.

Заперев за собой дверцу, она спустилась по ступенькам в подвал, пересекла его и отперла другую дверцу — в темный и узкий проход. И ее она заперла за собой и снова спустилась по ступенькам. Тот, кто проник бы за ней в подвал, услышал бы, как она одну за другой отперла ровно сто дверец и за каждой спустилась несколькими ступеньками ниже. Отперев последнюю, она вошла в огромный пещерный зал, свод которого опирался на могучие природные каменные колонны. Эти колонны держали не каменную толщу, а довольно тонкую кровлю, поверх которой расстилалось озеро.