Сказки Заколдованного Замка - Игорь Стрелков Страница 55

Услышав скрип открываемого за спиной окна и почувствовав, как потянуло из него ночной прохладой, Скопидом недовольно повернулся и, внезапно получив мощный щелчок по лбу, провалился в беспамятство. Последней его мыслью было: «Кажется, я неправильно определил бюджет на охрану. Чересчур сэкономил».

В себя граф пришёл рано утром. Вернее, его грубо привели в чувство руки стражников (то, что это именно стражники, Скопидом понял еще до того, как разлепил глаза, — по неизбывному, ни с чем не сравнимому «купажу» запахов скверного пива, чеснока, грубой сыромятной кожи, ржавчины и несвежих портянок).

— Где я? Что вам надо? — воскликнул несчастный математик. И получил неожиданный, обильно сдобренный грубыми ругательствами (которые мы здесь приводить не будем) ответ: — Вставай-вставай. Хватит прохлаждаться. Твой дружок-дракон уже всем поперёк горла встал. Обнаглел! На тюрьму напал! Сегодня отправишься с ним биться.

— Я ещё не готов! А что с тюрьмой? И вообще… что случилось и кто вы такие? Моя стража носит совсем другую форму. Немедленно позовите Министра Двора.

— Хо! Да ты что, совсем спятил с голодухи? Ми-ни-стра… Много чести! Если освободишь княжну, будет тебе и министр, и всё остальное. А пока спустимся вниз — получать коня и оружие.

Ничего не понимая, граф, которого четверо стражников довольно грубо тащили по тюремному коридору, изумлённо вертел головой: эти стены и лица совершенно не были ему знакомы. И говорили они немного по-другому, с каким-то акцентом. Так говорят в Свет-Пчелинии. Что? Он не у себя дома? Не в Соседии? Как он здесь оказался? Вопросы метались в голове Скопидома, но ответа не находилось.

Между тем узника вывели на ярко залитый утренним солнцем крепостной двор, по которому туда-сюда как угорелые метались солдаты и слуги, таскающие вёдра с водой, — невдалеке живописно горели то ли какие-то мастерские, то ли просто сараи. А в одной из стен, со всех сторон окружавших двор, зияла огромная свежая брешь. Посреди всего этого разгрома верхом на горячем жеребце восседал князь Хитрохват Третий Свет-Пчелинский. Он зычно командовал пожарными и вообще всячески распоряжался. К нему-то и потащили своего пленника конвоиры.

— Князь! Я рад вас видеть, брат мой. Что происходит? Как я сюда попал? Почему тюрьма? — радостно рванулся узнавший будущего тестя граф.

— Что это с ним? — удивлённо осведомился повелитель, вопросительно уставившись на старшего из стражи.

— Не знаю, Ваше Высочество! — вытянулся в струнку вояка. — Может, умом тронулся? У нас самих после драконьего ночного налёта мозги набекрень!

— Сумасшедший ты или нет, но освобождать мою дочь обязан! — отрезал Хитрохват. — Собирайся! Сегодня же выступишь в поход!

— Я не могу без подготовки, брат мой. Ничего не понимаю! Я же должен был выехать третьим по счёту. Что изменилось? И как я сюда попал? Объясни.

— Слыхали? Уже «брат»! Ничего себе! — криво усмехнулся князь, обернувшись к молчаливой свите, собравшейся за спиной. — Ты что, совсем рехнулся? Ты всего лишь рыцарь! К тому же не прошедший официального посвящения. Разжалованный герой Ультр Экстримус. И вообще, ещё вчера мне докладывали, что ты на коленях умолял поскорее дать тебе шанс освободить Цветосладу. Что изменилось за ночь? Дракона испугался?

— Какой Ультр? — потерянно промямлил граф. — Что за задачка такая?

— Отведите его к колодцу и окатите холодной водой. Авось очухается. Потом снарядите — и в путь! С конвоем! — князь тронул шпорами бока жеребца и в облаке пыли, поднятом копытами свитской кавалькады, исчез за воротами крепости.

Графа грубо поволокли к рекомендованному повелителем профилактическому средству. Круглый каменный колодец, питаемый мощным подземным источником, был полон почти до краёв. Излишки воды непрерывной струёй по специальному жёлобу стекали в выложенный черепичной плиткой бассейн, от которого водоносы-пожарные теперь выстраивали цепочку к горящим строениям. Стражники подтолкнули своего пленника к краю бассейна. Один из них ничтоже сумняшеся врезал ему по обеим ногам древком бердыша. Ноги несчастного Скопидома подломились и он упал на колени. Сильная рука легла на его загривок и окунула в воду, подержала с полминуты, дёрнула за волосы вверх, снова окунула… И так — раз пять. Жадно глотая ртом воздух, граф застыл над взбаламученной поверхностью воды, в изумлении созерцая в ней своё колеблющееся отражение. Снизу на него смотрел русоволосый юноша, сероглазый, с мужественными чертами лица и высоким красивым лбом. Абсолютно чужое лицо!

Впав в полную прострацию, механически подчиняясь требованиям своих конвоиров и более не пытаясь с ними спорить, граф позволил поднять себя на ноги, проследовал сначала в кордегардию, а потом — в конюшню, снарядился там для дальнего похода и уже через час трясся в седле в компании четырёх конных сержантов в северо-восточном направлении от столицы Свет-Пчелинского княжества.

— Колдовство. Колдовство. Колдовство, — в такт стуку копыт идущей рысью лошади билась в голове несчастного пленника единственная чёткая мысль.

— Я не хочу быть никаким графом! И не буду! Я — рыцарь Ультр Экстримус! Был, есть и им останусь! Ваши методы мне не нравятся. Верните мне мой облик немедленно и позвольте отправиться освобождать мою княжну. — Так бушевал в то же самое время другой пленник, крепко примотанный верёвками к креслу, установленному в покоях графского дворца Соседии.

— Нет, ну что за несносный мальчишка! Совершенно неблагодарное существо! Я ж тебе объяснила: ты освободишь принцессу в должное время и вернёшь себе свой облик сразу после этого. Но поедешь не первым, а третьим. Только и всего.

— Я должен быть первым! Никто, кроме меня, не должен освободить Цветосладу! И никто, кроме меня, не должен одолеть этого дракона!

— Её никто и не освободит до тебя. Успокойся. И победить Дранга тоже никто не сможет.

— То есть как? Я не понимаю.

— Объясняю ещё раз с самого начала. Согласно договорённости с князем Дранг Драчливый сожрёт первых двух рыцарей-освободителей. Причём первым, по их секретному договору, должен быть именно Ультр Экстримус. То есть ты. А освободить её должен Скопидом, граф Соседский — с ним наш дракон «сыграет в поддавки» и сбежит с поля боя. Чтобы не нарушать данную установку и не заставлять Дранга биться с тобой в полную силу, я, втайне от всех, совершила сверхчародейство: поменяла вам двоим (тебе и графу) внешность. Да так, что даже обычное (не магическое) зеркало и, более того, даже вода отражают не ваш истинный облик, а наведённый морок.

— А зачем? Зачем всё это?

— Неужели непонятно? Вот бестолочь! — Валькирика, с удобством расположившаяся на кушетке напротив пленника, сокрушённо вздохнула. — Так сразу достигаются три цели: первая — счастливые возлюбленные без всякого риска соединяются узами брака; вторая — князь выплачивает согласно договору деньги и выделяет феоды Дрангу и ещё одному типу, а они отдают мне мою долю; третья — ты мне как действующий граф прямо сейчас (ещё до похода) отписываешь часть своих владений и казны. Причём я не претендую даже на половину (надо же и вам с Цветосладой что-нибудь оставить), а прошу ровно треть. По совести. В порядке благодарности. Мне ведь тоже делиться придётся.