Тринкет - Ольга Батлер Страница 50

Костюмированный бал, устроенный Августиной, оказался необыкновенным. Вместо изящных масок и шляп все его участники надели на головы раскрашенные шары. Одни головы были похожи на кукольные, другие — на тыквы в ночь на Хеллоуин.

— Добро пожаловать в замок, — раздалось вежливое приветствие. — Ваши головные уборы готовы, — тут же сверху спустились на веревочках белые шары с отверстиями для глаз и рта.

Брат и сестра Скидморы засмеялись, посмотрев друг на друга. Питера с ними не было.

— Джордж, у тебя голова, как тыква, — сказала Брэнда.

— Это у тебя голова, как тыква. А я на астронавта похож, — Джордж был в костюме Супермена.

— Смотри, я здесь не самая маленькая, — толкнула его Брэнда. Мимо них только что пробежали три низеньких человечка.

Распознать кого-либо в таком скафандре было невозможно, даже мужчину от женщины не отличить, но на самом деле те человечки были карликами в костюмах гномов. Они оживленно обсуждали высоту Зеленого человека:

— Говорят, в нем десять метров.

— Да это ж целых десять человеческих ростов!

Костюмы всех гостей были искусной ручной работы. Придворные обувщики и портные тщательно потрудились над ними. Хотя про некоторые трудно было сказать, что они означали, — эти странные, фантастические конструкции. Здесь были наряды с перьями, и стеклышками, и даже платье — «песочные часы». Бабушка Джорджа нарядилась цветочницей, а тетя — карточной дамой. Мэри радовалась, что теперь никто не признает в ней бывшую невесту дракона.

В зале били два фонтана с горячим шоколадом — темным и белым. Оба оказались уменьшенной копией Матильды с рыночной площади. Вокруг фонтанов горкой были выложены бисквиты. Их можно было макать в шоколад. Но как съесть все это, если на голову надет шар? Гости смотрели на шоколадные струи, на печенье, и вполголоса жаловались друг другу, что устроители праздника как следует не продумали мелочи.

На возвышении перед ящиком, похожем на маленькое пианино, сидел музыкант, фалды его фрака свисали до пола. Он нажимал на клавиши, внутри ящика молоточки били по металлическим пластинками, и казалось, что это на разные лады отзывались колокольчики.

Гости медленно передвигались под эту музыку, прикасаясь друг к другу ладонями. Их главной заботой было не споткнуться. Но потом им это надоело. Самые веселые сначала крутили на головах шары с вырезанными улыбками, потом сбросили их и попросили музыканта играть побыстрее.

Кого тут только не было! Женщина — зайчик, пара индейцев в полном боевом обличье, тигр, монах с монашкой, папа римский, пчела — неизвестно, из какой истории, но она была смешная, вся такая пушистая и полосатая, с длинным упругим хвостом, который бил ее по пяткам; мускулистый мужчина в розовой балетной пачке, с волшебной палочкой — он был феей.

Тигр попытался кокетничать с пчелой — все-таки оба были полосатые, но она, хохоча, оттолкнула неуклюжего танцора зонтиком:

— Мы с вами из разных сказок.

— Разнеси меня в щепки! — раздался свирепый крик. Это неожиданно появились пираты. В их костюмах были соблюдены все детали: сабли, мушкеты, остроугольные шляпы и перевязанные рваными лентами манжеты. Щетина у них на щеках тоже была самая что ни на есть пиратская. Один рявкнул, проходя мимо детей:

— Сколько за маленькую девчонку? — и расхохотался, довольный, что Брэнда спряталась за брата.

Последним по залу прошествовал предводитель пиратов. Он был невысок, но ужасен. Его заросшее иссиня-черной бородой лицо было окутано дымом, глаза сверкали огнем, потому что для устрашения публики он засунул под шляпу длинные промасленные фитили и поджег их. Казалось, горели не фитили, а сама заплетенная в косички с черными лентами огромная борода, которая начиналась сразу под страшными глазами капитана. Он явился подобно чёрту из ада, и гостям, забывшим, что это всего лишь маскарад, пришлось потрепетать.

— Хо-хо! — главный пират оскалился, и Джордж заметил на его зубах скобку, которую ни с чьей бы не спутал.

— Это Пит, — шепнул он сестре.

— Помоги мне обмануть его! — разволновалась Брэнда.

Брат и сестра выскочили из зала и, перепрыгивая через ступеньки, побежали к окну с оторванной бархатной портьерой…

— Я тебя все-таки узнал, Брэнда! — Питер уверенно направился к первому попавшемуся на глаза гному и сорвал шар с его головы.

Карлик, с которым он так бесцеремонно обошелся, закричал, и толпа расступилась. Питер стоял теперь в центре зала, желая провалиться под землю:

— Не люблю я эти маскарады, — пробормотал он.

Придворный музыкант оторвал руки от своей челесты, но один гость, узкоплечий, замотанный в плащ из портьеры, продолжал танцевать. Он качался, переломившись в талии, как тонкая свечка.

— Падаю! — пискнул узкоплечий, выпростав из-под плаща вторую пару рук, и сам себе ответил нутряным голосом: — Совсем ничего не вижу!

Сделав несколько нетвердых шажков, этот четырехрукий гость неожиданно развалился. Все увидели, что под плащом скрывались мальчишка и…

— Брэнда, вот ты где! — шар был сброшен со светловолосой головки… И девчонка там скрывалась!

— Дорогие гости, — женщина — пчела подошла к музыканту, пошепталась с ним, и тот крикнул: — А сейчас — новый заграничный танец хоки-коки!

За объявлением последовала заводная музыка, которую невозможно было слушать спокойно. Ноги сами принялись отбивать такт.

— Сначала — упражнения для правой руки!