Питер Пэн и Венди - Джеймс Мэтью Барри Страница 5

— Случилось?! — закричал он не своим голосом. — Этот галстук! Он не желает завязываться! — В голосе его зазвучала опасная ирония. — Завязываться-то он завязывается, но только не на моей шее! Где угодно, только не на шее! На столбике от кровати — пожалуйста! Хоть двадцать раз! Но на моей шее — ни за что! Не желает — и всё тут!

Он, видно, думал, что миссис Дарлинг недостаточно ему сочувствует, и строго добавил:

— Предупреждаю тебя, пока галстук не завяжется на моей шее, мы в гости не пойдём! А если мы сегодня не пойдём в гости, я перестану ходить на службу, а если я перестану ходить на службу, мы с тобой будем голодать, и наши дети окажутся на улице!

Но и тут миссис Дарлинг сохранила присутствие духа.

— Дай я попробую, милый, — сказала она.

Ведь он для того сюда и пришёл! Лёгкими прохладными пальцами она в один миг завязала ему галстук. Дети стояли вокруг и смотрели, как решается их судьба. Другой мужчина рассердился бы, увидев, как спокойно она всё сделала, но мистер Дарлинг был выше этого. Он небрежно поблагодарил её и тут же забыл свой гнев; не прошло и минуты, как он уже танцевал по комнате с Майклом на плечах.

— Как мы тогда веселились! — вспоминала миссис Дарлинг.

— В последний раз! — стонал мистер Дарлинг.

— Ах, Джордж, помнишь, как Майкл вдруг спросил меня: „Мама, а как я с тобой познакомился?“

— Ещё бы не помнить!

— Какие они были милые, правда, Джордж?

— Главное, что они были наши, такие родные! А теперь их у нас нет!

В эту минуту в детскую вошла Нэна, и надо же было так случиться, что мистер Дарлинг наткнулся на неё, и к его брюкам пристала шерсть. Мало того что брюки новые — это была у него первая в жизни пара, обшитая тесьмой, и он закусил губу, чтобы не расплакаться. Конечно, миссис Дарлинг почистила брюки, но он снова стал говорить о том, какая это ошибка, что у детей в няньках собака.

— Но, Джордж, Нэна просто сокровище!

— Конечно, но иногда мне бывает как-то не по себе. Мне начинает казаться, что для неё наши дети всё равно что щенята!

— Ах нет, дорогой, она прекрасно знает, что у них есть души!

— Сомневаюсь, — протянул мистер Дарлинг, — сомневаюсь… Тут-то ей и представился случай рассказать о странном мальчике.

Сначала мистер Дарлинг только посмеивался, но, когда ему показали тень, он задумался.

— Эта тень мне незнакома, — сказал он, внимательно её разглядев, — но я совершенно уверен, что хозяин её — негодяй.

— Мы всё ещё говорили о тени, — произносит миссис Дарлинг, — когда Нэна принесла Майклу лекарство, помнишь? Ах, Нэна, больше ты никогда не будешь носить в зубах пузырёк с лекарством, и во всём этом виновата я!

Мистер Дарлинг был мужественным человеком, но в истории с лекарством он повёл себя не очень-то умно. Конечно, и у него были свои слабости: он был, например, глубоко убеждён в том, что всю жизнь героически пил лекарства, вот почему, когда Майкл стал увёртываться от ложки, которую поднесла ему Нэна, он строго сказал:

— Будь же мужчиной, Майкл!

— Не хочу! Не буду! — упрямо кричал Майкл.

Миссис Дарлинг пошла за шоколадкой, но мистер Дарлинг решил, что ей не хватает твёрдости.

— Не балуй его, мамочка! — закричал он ей вслед. — В твоём возрасте, Майкл, я выпивал любое лекарство не моргнув глазом. Только приговаривал: „Спасибо, дорогие папочка и мамочка, что вы даёте мне целый пузырёк, чтобы я выздоровел“.

Ему казалось, что именно так всё и было, и Венди, которая стояла рядом в ночной рубашке, тоже поверила этому и сказала, чтобы приободрить Майкла:

— Твоё лекарство ещё противнее, правда, папа? То, что ты сейчас иногда пьёшь…

— Гораздо противнее, — сказал мистер Дарлинг смело. — Я бы его сейчас выпил, Майкл, тебе для примера, если б только не потерял пузырёк…

Не то чтоб он его потерял, а просто однажды поздно ночью, когда все в доме спали, он спрятал его на шкафу. Только он не знал, что маленькая служанка Лиза нашла пузырёк и поставила его опять на умывальник.

— Я знаю, где он, папочка! — обрадовалась Венди, всегда готовая услужить. — Сейчас я его принесу.

Не успел мистер Дарлинг и рта раскрыть, как она убежала. Мистер Дарлинг почему-то помрачнел.

— Джон, — сказал он, содрогаясь, — это невероятная гадость. Знаешь, такая липкая, сладкая, противная штука…

— Ты проглоти его побыстрее, папа, и всё! — весело посоветовал Джон.

Туг Венди примчалась обратно, в руках она несла стакан с лекарством.

— Я бежала со всех ног! — сказала она, с трудом переводя дыхание.

— Ты у нас молодец, — проговорил мистер Дарлинг с убийственной вежливостью, которой она не оценила, и упрямо добавил: — Майкл — первый!

— Папа — первый! — сказал Майкл. Он был недоверчив по природе. — А если меня стошнит? — спросил мистер Дарлинг с угрозой в голосе.

— Ну же, папа! — торопил Джон.

— Попридержи язык, Джон! — приказал мистер Дарлинг.

Венди ничего не могла понять.

— Я думала, ты пьёшь лекарство совершенно спокойно, папа, — сказала она.

— Дело совсем не в том, — ответил он. — Ты же знаешь, у меня в стакане лекарства больше, чем у Майкла в ложке. — Его гордое сердце не могло этого вынести. — А это несправедливо! Я умирать буду, а всё же скажу: несправедливо.

— Папа, я жду! — холодно заметил Майкл.

— Ну и что же? Я тоже жду.

— Папа — жалкий трус!

— Сам ты жалкий трус!

— Я не боюсь!

— Ну и я не боюсь!

— Что ж ты не пьёшь?

— А ты что?

Тут Венди осенило:

— А почему бы вам не выпить вместе?

— Конечно, — сказал мистер Дарлинг. — Ты готов, Майкл?

— Раз, два, три! — сосчитала Венди.

Майкл лекарство проглотил, а мистер Дарлинг спрятал свой стакан за спину.

Майкл испустил яростный вопль.

— Ах, папа! — вскричала Венди.

— Что „ах, папа“? — спросил мистер Дарлинг строго. — Сейчас же прекрати этот крик, Майкл! Я хотел его принять, но… но не успел.

Просто ужасно, как они на него смотрели! Похоже, что они им совсем не восхищались.

— Послушайте, дети, — сказал он с мольбой в голосе, как только Нэна вышла в ванную. — Я придумал чудесную шутку. Я вылью своё лекарство Нэне в миску, а она подумает, что это молоко, и вылакает его!.

Лекарство действительно было белое, как молоко, но дети, в отличие от мистера Дарлинга, не понимали таких шуток; они с упрёком смотрели, как он вылил лекарство в Нэнину миску.