Легко ли быть человеком. Сказки для взрослых - Людмила Кузнецова-Логинова Страница 37

Вмиг высохли слезы, куда-то улетучились усталость, тоска, грусть и обида на белый свет, а на смену им пришли волнение сердца и радость упоения происходящим. Ах, какой же это был вечер! Что за сказочные события происходили с нашим героем!

Ну, во-первых, Звездная Ночь не отходила от него на вечере ни на шаг и ни на кого другого не обращала внимания. Во-вторых, она наговорила ему столько всего, что он серьезно подумывал, не сон ли это. Оказывается, он давно разбил ей сердце, только его одного она безумно любит и ее любовь на всю жизнь – уж это-то она твердо знает. И жаркий шепот (ни одного слова не было сказано в полный голос), и горячечное пожимание его рук, и лихорадочный озноб, порой сотрясавший все ее хрупкое, нежное тело, и, наконец, слезы, в какой-то момент брызнувшие из ее глаз, – все говорило ему, что эта женщина не лжет.

Наверное, можно в маскарадном костюме притворяться и играть, и многие скажут, даже нужно. На то это и бал-маскарад, чтобы мистифицировать, интриговать и обводить вокруг пальца. Но даже при исключительной неопытности нашего героя было ясно, что все это не тот случай. Слишком откровенно рвалось пламя из глаз незнакомки, слишком трепетало и содрогалось ее тело, окутанное шелком, прерывался лихорадочный шепот и обжигали порывистые прикосновения горячих рук, чтобы можно было усомниться в искренности чувств.

Думается, что и более опытный любитель приключений потерял бы голову в подобном случае, наш же молодой человек находился в состоянии, можно сказать, полубезумия. Изо всех сил он пытался понять, кто перед ним. Умолял прекрасную незнакомку не таиться, клялся, что не употребит во зло доверие, ему оказанное, но она была неумолима и твердо сказала, что открыться нет никакой возможности. Дело близилось к рассвету, когда объявили прощальный танец, и в последний раз за этот волшебный вечер они вошли в круг танцующих, а потом Звездная Ночь вдруг обвила его голову руками, горячо поцеловала и, не успел он и глазом моргнуть, исчезла.

В совершенном бреду явился юноша домой, он уже не проклинал, а благословлял соседей, бросивших его на произвол судьбы, и какой судьбы! Действительность превзошла все его мечты, и в течение последней недели он даже учебу почти забросил. Целыми днями бродил он по городу, жадно всматриваясь в лица молодых женщин, пытаясь узнать ее по походке, движениям, росту. Но все было тщетно.

Она мерещилась ему в каждом улыбающемся личике, он бежал вслед за каждой легкой и грациозной фигуркой, в магазинах разглядывал каждую занятую покупками молодую девушку, в общем, налицо были все признаки надвигающегося безумия. Стараясь избавиться от маниакальной идеи, юноша стал чаще бывать у своих друзей, тем более что его израненное, изболевшееся сердце так нуждалось в сочувствии. Он, конечно же, сразу поведал о случившемся во всех домах, куда был вхож, и там, надо сказать, к нему проявили живейший интерес, участие и сострадание.

Каждый расспросил его о вечере, и не потому, что сгорал от бестолкового любопытства, а потому, что был его истинным другом и переживал вместе с ним все происходящее. Первой прибежала молодая пара, жившая под ним, с извинениями за то, что так нелепо его бросили. Конечно же, они, вырвавшись на свободу и ошалев от нее, как ненормальные до упаду танцевали, забыв обо всем на свете, и пришли в себя только тогда, когда в зале погасили огни и смолкла музыка. В общем, это и понятно. Когда-то еще им выпадет такой случай вернуться в беззаботную пору?

Глядя на их смущенные, виноватые лица и искреннее покаяние, молодой человек даже слегка развеселился и объяснил им, что не обижаться, а благодарить их он должен, после чего был допрошен с чрезвычайным пристрастием. Они так бурно обсуждали малейшую подробность, так восхищались, охали, ахали, просили некоторые места повторить еще раз, что юноша невольно растрогался и ударился в полную откровенность. То же самое повторилось и в двух других домах, с той только разницей, что не они, а он извинялся, поскольку заглянул к ним не сразу после ярчайшего события своей жизни.

Конечно, он тут же получил прощение, но в качестве компенсации вынужден был воспроизвести весь вечер в красках и деталях. Пожилая пара от удивления открыла рты и только восклицала: «Вот это да! Ну надо же быть такому? Вот ведь чудеса!»

С жадностью изголодавшихся по активной жизни, романтике и амурным приключениям людей они въедались в каждый штрих, в каждую деталь. Глаза их разгорелись, лица помолодели, да и сами они как-то подтянулись, подобрались, и сразу стало ясно, что в молодости они от приключений не бегали. Что касается женской семьи напротив, то там тоже его ждали, сгорали от нетерпения, слушали (за исключением девочки, разумеется) с таким вниманием, что полет мухи был слышен в тишине, но все это с какой-то тихой, спокойной радостью за него и умилением.

И здесь у него выведывали мельчайшие подробности, но с такой деликатностью и тактом, что он сам не заметил, как изложил всю подноготную случившегося. Дамы были в эйфории, они тихонько смеялись со слезами на глазах, бесконечно пожимали ему руки и поздравляли, поздравляли. В общем, несмотря на то, что все три семьи и два его друга по учебе (которым юноша так же в подробностях все рассказал) были совершенно разными, восприняли они его приключение, как это ни удивительно, одинаково выказав живейший интерес, радость, что ему посчастливилось внушить кому-то столь сильные чувства, искреннее огорчение, что так и не удалось рассекретить Звездную Ночь, а потому очень мало шансов на какую-либо встречу с незнакомкой. С него взяли обещание быть внимательным ко всему, что его окружает, чтобы разгадать и не упустить влюбленную женщину, коли уж она сама не хочет явиться в открытую.

Все сошлись во мнении, что дама должна быть где-то рядом, надо только оглядеться и не пропустить ни одной мелочи. А потому с юноши было взято слово информировать заинтересованных в его счастье друзей обо всем, что происходит в его жизни. Ну, и еще, конечно же, его жалели, утешали и успокаивали, говоря, что все образуется и он встретит свою мистификаторшу, поскольку любовь есть любовь, она не может жить без пищи, а ее пища и есть общение, свидания, разговоры, объятия – в общем, вся эта милая чепуха, которая важна и дорога только влюбленному сердцу.

Одновременно выяснилось (и друзья молодого человека были твердо в этом убеждены), что и он окончательно и бесповоротно влюбился в незнакомку, даже не зная и не видя ее. Но все же в воздухе витала надежда, а сердца всей компании объединяла уверенность в том, что у любовной истории должен быть и обязательно будет счастливый конец. Подбадривая таким образом себя и нашего героя, компания его друзей и он сам приготовились к терпеливому ожиданию, которое (и они это тоже учитывали) могло быть долгим. А вдруг незнакомка приехала в город из тех мест, где ранее жил наш герой, а теперь вынуждена возвратиться и покинуть дорогого ей человека на какое-то время? В общем, домыслы были разные, но в одном сходились все – надо ждать, ждать и ждать.

И юноша ждал. С одной стороны, это было нелегко, любовь требовала пищи, с другой, он был не одинок, все его друзья разделяли с ним его ожидание. Уже вошло в привычку, как только он появлялся, сразу же приступать к обсуждению состояния дел.