Пламя изменений - Алексей Олейников Страница 37

– Зря ты в акробаты пошел, – ответил Морриган. – Такой комический талант пропадает. Выступали бы на пару с Дьюлой, был бы полный аншлаг.

Грифон подпрыгнул, зацепился когтистыми лапами за борт, закачался, как голубь на насесте, и прыгнул в небо.

Тяжело хлопая крыльями, набрал высоту, закружил над лодками.

Пираты, смешные фигурки на таком удалении, замахали руками, затрещали автоматы.

– Не попадут, – сказал Джей. – Высота метров четыреста, даже без ваших артефактов из автомата невозможно попасть в воздушную цель на такой высоте.

– А в шхуну из гранатомета? – спросил Эдвард. Лодка подпрыгнула на волне, выплюнула дымную струю, которая протянулась к кораблю.

Но Эвелина уже пела, пальцы ее блуждали по трубам флейты, перекрывая и открывая ток воздуха, и ракета ушла мимо, канула в морской пучине.

Морриган уперся в палубу тростью, хмуро смотрел, как лодки подошли ближе. Пронеслись мимо, рассекая воду хищными черными лезвиями, развернулись, беря шхуну в клещи. Лоцманы без лишней суеты перемещались по палубе, проверяя оружие – абордажные сабли, кривые ножи, какие-то немыслимые пищали и мушкеты, совмещенные с мечами.

– Старые боги, где Агриппа откопал этих ребят? – спросил Эдвард у Дьюлы, глядя на боцмана – загорелого дочерна бородача со стальным кольцом в ухе, который держал в руках нечто похожее на ручную пороховую пушку. – На Карибах? В семнадцатом веке?

– Каждый попадает в Замок Печали своим путем, – заметил Агриппа. Слух у него был отменный. – Вполне может быть, что и ваш путь когда-нибудь приведет вас к нам.

– Нет уж, чур меня, – Эдвард пригнулся, над головой просвистело. – Эви, держи ритм!

– Помог бы сестре, – сказал Джей, укладывая автомат на борт и прикладываясь к оптическому прицелу. Он ждал, когда лодки подойдут ближе – чтобы бить наверняка.

Но Бард уже открыл чехол и извлек серебряный арбалет:

– Сейчас пойдет потеха… Билл, ты не хочешь присоединиться?

– Пока не вижу необходимости. Вы прекрасно справляетесь.

Взрывная волна обдала их солеными брызгами, мачты загудели, паруса забились на реях. Кипящее облако пламени клубилось в воздухе, всего в нескольких десятках метров от борта шхуны. Второй взрыв – и шар пламени вспух прямо по носу корабля! Третий встал огненной стеной по левому борту, и четвертый – за кормой. Где-то там, мелькая в разрывах между пылающими областями воздуха, мелькали лодки, взрывы загремели чаще, и корабль оказался в кольце пламени.

– Стоп машина! – заревел Лоцман Эак в рубке.

– Это не напалм, – растерянно сказал Джей. – Заряды объемного взрыва? Газ?

– Бери выше, – крикнул Эдвард, его арбалет поменял форму, обращаясь в лиру, и он пробежал по струнам, подключаясь к песне сестры. – Алхимические гранаты! Это не пираты – это темники. Ну что же ты, сестрица, начинай другую песнь, я пока подержу Отражение.

Корабль стоял на спокойной воде, вокруг ревела стена пламени, и только песнь Отражений не давала ей пойти вперед, сомкнуться над шхуной. А там, в чистом море, накручивали круги пиратские лодки, подбрасывая в костер все новые угли.

Эвелина кивнула, лицо у нее сделалось вдохновенное и сосредоточенное, она вышла из песни Отражений, но губы ее, пальцы и дыхание не успели начать новую мелодию – с неба ударила молния. Дважды, слева и справа от корабля, туда, где ревели моторы лодок, стальной проблеск успел уловить только Джей, она ударила куда-то за пылающие воздушные облака, рождая ослепительные вспышки. Шхуну закачало, Эак высунул голову, глаза у Лоцмана были круглые, как сортовые маслины.

– Держитесь, волна!

Пламенная завеса разодралась, и с двух сторон в корабль ударила огромная волна, гребень ее перехлестывал через борта. Эдвард вцепился рукой в канат, а зубами во что-то волосатое, Агриппа улетел в грузовой трюм – только худые руки мелькнули в широких рукавах хламиды да шлепанцы – черт, да он в пляжных шлепанцах все это время вышагивал! Джей успел схватить Эвелину и прижаться к борту. Волны ударили, шхуну завертело, как волосы в сливе водостока, а потом все кончилось.

Посреди палубы, будто пустив корни, стоял Билл Морриган. Сухой и раздраженный до крайности. Он стряхнул с плеча пару капель и ушел в каюту.

– Руку отпусти. Больно.

Эдвард открыл глаза. Над ним нависло хмурое лицо Дьюлы. Ларкин немедленно выплюнул жилистое запястье клоуна и уселся на палубу:

– Прости. Рефлекс.

– Ты точно сословием не ошибся?

– Что это было? – Из трюма высунулся Лекарь, очумело оглядывался, вытряхивая из волос солому и селедочную шелуху.

– Роджер, – Эдвард ткнул пальцем в небо. – Летит, герой.

Грифон сделал победный круг над кораблем и пошел на снижение.

– Агриппа, ты бы убрался с пути, – посоветовал Бард. Лекарь торопливо отбежал в сторону.

– Видали?! – Роджер Брэдли спрыгнул на палубу, победно похлопал Снежка по шее.

– Чего так долго? Нас чуть не поджарили!

– Вечно ты недоволен, Ларкин, – нахмурился ирландец. – Разбирался с дротиками.

– Так действует звездное железо? – спросил Джей. – Хорошая вещь. Эффективная. Жаль, у тебя их мало.

Брэдли вытянул правую руку, на большом пальце блеснуло кольцо отполированной стали. С тяжелым свистом в ладонь ему прилетела темная толстая стрела. Он стряхнул светлые капли воды на палубу, деловито обтер локтем.

– Стрелы возвращаются к носителю кольца.

Роджер выдернул из чехла новую стрелу, сложил их вместе. Использованная стрела была короче примерно на ладонь.

– Каждый удар укорачивает стрелу. Ее хватает примерно на десять метаний. При попадании пробивает полметра композитной танковой брони или два метра железобетона. На полигоне проверял.

– А всего их у тебя двадцать, – прикинул Джей. – Получается примерно двести ракет класса воздух – земля.

– Это все прекрасно, – сварливо заметил Эдвард. – Только я вымок до нитки.

– Так давай позовем еще пиратов, они тебя просушат, – предложил Брэдли.