Сказки Заколдованного Замка - Игорь Стрелков Страница 30

У камина ещё не так холодно, как в остальном замке. Естественно, когда в нём имеются поленья и ненасытный огонь жадно лижет сухое дерево своими жёлтыми языками.

— Хорошо, что хотя бы дров и угля этот вредный старикашка в достатке припас, — грустно размышляла Принцесса-Королевна, с ногами залезшая в старое кресло и завернувшаяся в вытертую шкуру какого-то давно вымершего неизвестного зверя, да так, что из-под меха выглядывал только кончик ее очаровательного носика.

Шёл пятый месяц осады. Правда, осадой то, что происходило вокруг Заколдованного Замка, назвать можно было лишь с сильной натяжкой, однако надо же как-то придерживаться традиций. Так полагали придворные хронисты короля Вершигорна. Впрочем, и сам властелин не имел повода и желания оспаривать их мнение.

С тех самых пор, как разбитый в пух и прах рыцарский отряд по частям вернулся к развилке трёх дорог, любимая и единственная дочь Вершигорна замок не покидала. Сначала отец, следуя пунктам заключённого с Принцем-Лягушонком соглашения, снарядил для спасения принцессы вторую колонну героев-освободителей и даже начал готовить (про запас) третью, но тут неожиданно выяснилось, что пути к замку никто больше не охраняет, препятствий героям не чинит, но при этом в саму цитадель, при всем желании, снаружи никак не попасть. Выйти из неё можно (что и сделали капитан Оперхват с Вестикой), а войти обратно — нет. По линии рва зловредный колдун поставил невидимый магический купол, взломать который не сумели самые лучшие из призванных королём волшебников и знахарей.

Кто бы ни пытался пройти к ясно различимым впереди воротам и стенам, едва сделав шаг через невидимую черту (чуть позже король приказал обозначить её на земле цепочкой белых камней), вдруг оказывался с противоположной стороны крепости. И главное, к ней спиной, как будто прошел её насквозь. Кроме того, через некоторое время Вершигорн убедился, что его дочь теперь никто в плену не удерживает. Её Высочество Государыня Наследница сама, по собственной воле не желает возвращаться. Принцесса вместе с немногими оставшимися при ней слугами и служанками заперлась в замке с твёрдым намерением и далее противиться воле короля-отца. Предварительно королевна во всеуслышание заявила, стоя на помосте в проломе стены, что теперь она является суверенной хозяйкой заколдованной развалины и никого внутрь не пустит.

Сначала Вершигорн со всем войском встал под стеной, изыскивая способ взять замок штурмом. Потом, когда убедился, что это не в его силах, а своенравная дочь ни на какие уговоры не поддаётся, окончательно рассвирепел, сам уехал в столицу, а вокруг замка расположил отряд разведчиков-следопытов с категорическим приказом никого и ничего внутрь не пропускать.

— Измором возьму! — стукнул повелитель по столу закованным в латную перчатку кулачищем.

Замок по всем правилам осады обнесли со всех сторон рвом и валом с частоколом, обставили караульными башнями, где днём и ночью несли службу старательные часовые и прикомандированные колдуны-волшебники. Раз в неделю, по средам, дежурный герольд приближался к воротам, трубил в рог и зачитывал королевскую почту — строгую и официальную (дворцовые новости и сплетни Вершигорн запретил передавать категорически, справедливо рассудив, что если дочь теперь и впрямь стала волшебницей, то и сама всё узнает, а если нет, то пусть помучается без новостей вдобавок к голоду желудочному).

— Рано или поздно всё равно сдастся! Ну, год продержится, ну два. А потом запасы кончатся, и она капитулирует. Никто ещё среди принцесс нашего рода из одного упрямства с голоду не умирал. А уж как мы её схватим, так немедленно замуж. В тот же день! — объявил суровый король на совете.

— Правильно, правильно, Ваше Величество! — живо откликнулась богато наряженная бодрая старушка, постоянно сидевшая теперь в особом кресле справа от трона. — Мой дорогой сын тоже никуда не денется. Он подождёт столько, сколько надо. Дракона победил, одолеет и упрямство вашей дочери. Ведь так, сынок?

— Как скажете, мама, — покорно встал с Лавки Высоких Лордов и склонил голову наш старый знакомый герцог Горамышц Турнирский.

А в замке у принцессы Фаэтины своих проблем хватало. Если бы не фирменное вершигорнское упрямство, унаследованное от отца и помноженное на женский характер, она, быть может, давно бы сдала позиции и смирилась с уготованной королём участью. Впрочем, обо всем по порядку.