Роуз и магия зеркала - Холли Вебб Страница 29

– Это моя дочь. Это моя дочь.

Она повторяла это снова, и снова, и снова монотонным механическим голосом, и по ее округлившимся глазам и искривленным губам было видно, что говорить этого она не хотела.

Лучезарно улыбаясь, в комнату вошел высокий бледный рыжеволосый мужчина с фантастически-огненными усами.

– Вот как? Это она? Это наша украденная малышка? – Он остановился перед Роуз, которую крепко держал один из заколдованных лакеев – эти двои прибежали первыми, когда Миранда закричала. Он взял ее за подбородок и пригляделся. – И спрашивать не надо. Ты очень похожа на мать, девочка. Итак. Что же с тобой случилось? Где ты была? А? – Его голос не был неприятным, и он не ругался, но перепуганной Роуз вдруг вспомнилось, как дрова в камине перекладывают торфом, чтобы огонь не погас до утра. Стоит потом ткнуть в них, как пламя вспыхивает и сжигает все, что оказывается слишком близко.

Девочка смотрела на него испуганно и молчала – у нее хватило ума понять, что онеметь от страха в данном случае не так уж и плохо – даже полезно.

– Значит, мозгов у нее поменьше, чем у матери? – Он повернулся к Миранде и резко взмахнул рукой у ее рта. Она тут же умолкла на полуслове и стала ловить ртом воздух, будто ей на голову вылили кувшин холодной воды. В ее взгляде по-прежнему сквозило отчаяние.

– Я… не… знаю. – Слова давались ей с большим трудом.

– И остальные. Четверо. – Он посмотрел на Беллу, потом на Фредди, потом на Билла. – Три богатеньких сопляка и прислуга.

С изумлением Роуз поняла, что прислугой назвали Билла, а не ее. Наверное, удивляться не стоило: она же надела хорошую одежду. О Гусе и Элайзе не было сказано ни слова. Роуз оглядела комнату, как могла, прижатая к медным пуговицам алой ливреи. Нет, Гуса здесь нет. А Элайза, вероятно, умеет проходит сквозь стены или вроде того. Ее запереть невозможно. Но с другой стороны, она также не могла вскрывать замки или приносить ключи своими призрачными пальцами. Возлагать надежды стоило скорее на Гуса.

Кто-то должен их спасти. Чем больше Роуз смотрела на Пайка, тем более странным и могущественным он ей казался, непохожим на других волшебников, которых она встречала. Магия словно выплескивалась из него – волосы блестели, как проволока из красного золота, а глаза горели. Даже его голос, такой мягкий, связывал ее, как шелковые веревки. Не этими ли чарами он заманил в ловушку ее маму? Роуз смотрела на него, широко распахнув глаза, как напуганный кролик.

– Выкуп, – бормотал Пайк, теребя пальцами завязочку на любимой бархатной накидке Беллы. – Или лучше оставить вас себе?

Белла окаменела от страха – ее лицо побледнело, и даже золотые локоны словно выцвели – она походила на мраморную статую, которой следовало бы стоять на могиле. Фредди так яростно сопротивлялся схватившему его здоровяку, что его связали и бросили на кровать, заткнув рот грязной тряпкой. Его глаза гневно горели.

Подкрадываясь то к одному ребенку, то к другому, Пайк напряженно принюхивался, словно охотничья собака. Само его присутствие так близко внушало ужас. От него пахло металлом, а его глаза были бледно-голубыми, очень светлыми, почти белыми, как фарфор. Волосы его казались рыжими, но Роуз видела в них разные цвета, как языки пламени в костре.

– Эту мы точно оставим, – пробормотал он, обходя ее и втягивая носом воздух. – В ней я его чую. Повсюду. Целые горы. Вам следует гордиться дочерью, миссис Гарнет, – бросил он Миранде со злобной ухмылкой.

Он покрутил локон Беллы и провел пальцем по ее холодной щеке. Роуз ожидала, что Белла укусит его, но та, похоже, ушла в себя и ничего не сделала.

– Здесь тоже настоящий родник, но слишком глубоко и в то же время сочится через кожу. Она пока сама не понимает, что с ним делать. Опасно.

Роуз видела, что ему доставляет удовольствие вынюхивать их волшебство, и, возможно, потому, что Фредди был связан, Пайк забыл об осторожности. Он низко наклонился над Фредди, а затем с криком отшатнулся – его огненные волосы вспыхнули по-настоящему. У Фредди всегда особенно хорошо получалось пламя.