Маттимео - Брайан Джейкс Страница 26

Восковые свечи до поздней ночи мерцали в Пещерном Зале. Василика, Винифред, Кротоначальник и малыш Ролло сидели за столом вместе с аббатом и Констанцией. Тонкую каменную табличку во избежание всякой порчи поместили на сложенное полотенце.

Констанция нетерпеливо указала на табличку:

— Перейдем к делу. Что гласит надпись на камне?

Винифред безнадежно развела лапами:

— Она не гласит ничего, лопни мои паруса! На ней только какие-то каракули.

Аббат принялся изучать странные значки, щурясь на них сквозь маленькие квадратные очки, сидящие на кончике его носа.

— Потрясающе' Изумительно! Прекрасный образец древней глинописи.

Констанция почесала полоски у себя на лбу

— Глинопись! Какая такая глинопись?

— Ну, ну, Констанция, — проговорил Мордальфус, не отрываясь от каменной таблички. — Я вижу, ты забыла все уроки истории, которые учила в юности. Кто был твоим учителем и что он тебе рассказывал о ранней истории Рэдволла?

Констанция нахмурилась. Она хлопнула лапами по столу и уставилась в потолок, напряженно пытаясь вспомнить. Вскоре ее осенило.

— Э-э, это была сестра Гарнет. А, нет, это был Мафусаил. Он всегда смотрел на меня поверх своих очков, совсем как вы, аббат. Помню, он частенько щипал меня за усы, если я в жаркий полдень начинала клевать носом на уроках в фруктовом саду. Ах, это было так давно, что я не берусь вспомнить.

Аббат ласково улыбнулся барсучихе:

— Тогда позволь мне освежить твою память, дорогая любительница вздремнуть. Аббатство Рэдволл было основано после битвы Мартина Воителя с дикой кошкой, явившейся из северных земель. А аббатиса Жермена пришла с кучкой лесных мышей из местечка под названием Глинобитная Обитель. По всей видимости, какое-то бедствие заставило их покинуть те места. У старого Мафусаила была глинописная книга, написанная одним из преемников Жермены. Насколько я помню, среди нас был только один способный малыш, который смог выучиться у Мафусаила разбирать глинопись. Это был мышонок Джон Черчмаус…

Василика подскочила на месте:

— Что? Вы имеете в виду Джона Черчмауса, нашего летописца?

Аббат, посмеиваясь, сложил свои очки и сунул их в широкий рукав рясы.

— Его самого! Василика, как ты полагаешь, удобно ли сейчас сходить и разбудить его?

Джон Черчмаус спустился в Зал вместе с Василикой. Он с почти виноватым видом кивнул всем сидящим за столом:

— Не мог заснуть, знаете ли. Я мало сплю теперь по ночам, все думаю о моих Тэсс и Тиме и о том, нашел ли их Матиас.

Мордальфус подвинул к нему табличку:

— Садись, Джон. Вот эта вещица способна помочь нам вернуть твоих детей. Она написана глинописью. Ты можешь ее прочесть?

Джон огладил свои усы:

— Ну, я так давно последний раз читал глинопись. Много-много сезонов назад. Ладно, попробую. Одолжите мне ваши очки, отец аббат. Я оставил свои у постели.

Надев на нос очки аббата, Джон-летописец поднял каменную табличку и подвинул ближе свечу, чтобы было виднее. Он то и дело оглаживал усы, губы его беззвучно шевелились, пока он разглядывал надпись, временами качая головой или кивая ею с удовлетворением. Наконец он положил табличку на стол, поправил очки, откашлялся и прочел:

Навсегда я нашла здесь обитель

Под Рэдволлом, что нами основан.

Разгадайте же тайну, дерзните,

— В камне живо точеное слово.

Меж землею и небом, на взлете

Птицы, ветры парят невесомо,

Там ключи к тому месту найдете,

Что давно называла я домом.

Смысл ищите на этой странице

В камне слон моих запечатленных:

Что не может летать, хоть и птица,

В перепутанных буквах зеленых.

Дважды буки, четырежды аз,

Серп и шило без О — один раз,

Дважды И, Т, В, О.

В склепе сиром

Мне отныне покоиться с миром,

Вам — удачи в пути, в добрый час!

Они сидели вокруг стола в благоговейном трепете, потрясенные красотой и таинственностью древнего стиха. Наконец Василика с шумом подвинула стул, нарушив царившее молчание:

— Спасибо, Джон. Действительно очень мило, но что все это значит?

Констанция протерла уставшие глаза:

— Это значит, что нам придется решить длинную головоломную загадку. Но не сегодня ночью. Уже поздно, я совершенно засыпаю.

Джон Черчмаус вернул очки аббату:

— Я присоединяюсь к этому мнению. Захватывающая история, но думаю, нам лучше отложить ее до утра. Завтрашнее утро прояснит наши мысли, и мы на свежую голову примемся за дело.