Кайтусь-чародей - Януш Корчак Страница 17

Кайтусь боялся, что отец рассердится.

Оказалось, нет. Он только обнял Кайтуся, поцеловал в голову и грустно так произнёс:

– Ты уж, Антось, постарайся. Я понимаю, что тебе трудно.

И тогда Кайтусь записал в дневнике:

«Я решил:

1. Не шутить. Не паясничать.

2. Не драться.

3. Не носиться с ребятами.

4. Всегда делать уроки.

5. Много читать».

Кайтусь читает. А в доме худо. То мама больна, то бабушка.

И вот наконец наступил последний день месяца. Совсем неожиданно.

Завтра к нему вернётся чародейская власть. С чего начать? Кроме бутылок и баночек, он ведь ничего не приготовил.

После пяти уроков вернулся Кайтусь домой. Обедать не стал – папе больше достанется.

Пошёл на Вислу. Перешёл через мост.

А день па́рный.

«Поеду за город», – решил Кайтусь.

Прицепился он на «колбасу» трамвая. Проехал пять остановок – согнал кондуктор.

Прошёл Кайтусь немножко. Потом опять проехал на «колбасе», но уже другого трамвая. Потом пешком по шоссе, потом просёлком и в берёзовый лесок.

Кругом берёзы, берёзы, потом дубы, сосны, опять дубы.

Кайтусь даже не думает, что надо домой. Углубляется всё дальше в лес. Словно его что-то тянет.

Наконец устал. Есть хочется. Присел Кайтусь на пенёк, потом лёг на траву. Смотрит сквозь ветви на небо. Расстегнул курточку.

Тишина кругом.

Кайтусь и заснул.

Сон ему приснился нехороший: будто за ним погоня – он убегает, а ему вслед пускают ядовитые газы. В горле дерёт. Голова болит.

Холодно!

Открыл Кайтусь глаза. Ничего не понимает, осматривается. Ах да, он же в лесу. Глянул вверх: вершины деревьев раскачиваются. Зловещий шум. Ветер. И темно.

Вдруг раздался выстрел. Нет, не выстрел – гром. И сразу дождь. Тяжёлые крупные капли.

И опять – молния и гром. Гроза. Гроза в лесу.

Кайтусь мигом пришёл в себя. Вскочил и побежал.

К шоссе! К трамваю!

Только в какую сторону бежать? Неизвестно.

Заблудился он. Плохо дело.

Бежит Кайтусь. Но куда? А, всё равно. И снова гром.

Кепка насквозь промокла, с козырька струйкой льётся вода. Одежда всё тяжелей и тяжелей. В ботинках хлюпает.

А вдруг это западня? Вот так же заблудившийся Мадей подписал договор с чёртом и продал ему душу.

Почудилось Кайтусю, будто за деревом кто-то прячется. Он замер. Нет, это куст. Помчался Кайтусь дальше.

Лес вроде кончился, но нет ни шоссе, ни придорожной канавы. Одни только унылые пни срубленных деревьев.

Тут он поскользнулся и упал. Едва встал. Повернул влево.

Вдалеке замаячил огонёк.

Может быть, хата, может, волчьи глаза, а может, вертеп чародея, который заманил его в лес, усыпил, навёл грозу и теперь манит этим огоньком?

А искорка загорается и гаснет, то она одна, то их две, то приближается, то отдаляется.

Нашёл наконец Кайтусь дорогу. На ней следы тележных колёс. Ноги вязнут, грязь липнет к ботинкам.

И тут услышал он голос. Голос бабушки:

– Антось! Антось!

Застыл Кайтусь на месте. Прислушивается. Нет, почудилось.

Деревянный мостик. А вдруг он подломится? Свалится Кайтусь в воду, и утянет его русалка в омут.

Вдруг выплыл на небо месяц. Кайтусь увидел утопленника и как припустил, даже глаза зажмурил.

Сил уже нету.

Опёрся Кайтусь о столб. Ноги подогнулись у него, и упал он на землю. Лежит. Ждёт.

И тут послышался стук колёс. Кто это – друг или враг, поможет или убьёт?

Всё равно. Раньше было холодно, а теперь жарко. Закашлялся Кайтусь. Грудь болит.

– Мама! – простонал Кайтусь.

– Эй, кто там? Ты откуда? Кто такой?

– Не убивай! – умоляет Кайтусь. – Я тебе дам барана с золотым руном.

А тот ещё что-то спрашивает, но Кайтусь не отвечает. Только чувствует: подняли его сильные руки. И вот он уже лежит на чём-то мягком. Нет сил открыть глаза. И ощущение, будто всё качается и плывёт.

– Н-но!

Кайтусь то проснётся, то задремлет снова. И вдруг он закричал и сел.

– Не вставай, а то свалишься с повозки.

…Проснулся Кайтусь в чужом доме. Он лежит на лавке.

– На, попей.

Кайтусь жадно глотает тёплый, приятный напиток.

А люди рядом что-то говорят, спрашивают о чём-то. Кайтусь слышит, но не отвечает. Он страшно устал.

– Что же будем делать с ним? – говорит женский голос.

– Свезу в больницу. Может, утром что-нибудь скажет.

– А ну как ночью умрёт?

– Типун тебе на язык!

– Ох, какая неприятность.

– Так что ж, в поле нужно было его оставить?

– Да ты что! Разве я такое говорила?

Снова проснулся Кайтусь, чувствует: одевают его. Одежда противная, жёсткая. Кайтусь сопротивляется, отталкивает руки. Ему бы только лежать, только бы его не беспокоили.

– Давай быстрей! Поедем к тебе домой.

– Ой, голова болит. Не надо. Хватит, – бормочет Кайтусь.

Вынесли его. Снова поехали.

Кайтусь наконец открыл глаза. Видит высокие дома. Видит полицейского.

– Где ты живёшь? Как тебя зовут?

Хочет Кайтусь улыбнуться, но не может.

И снова его везут. Снимают. Несут. Кладут. Снова раздевают и одевают. Как же его мучают эти чародеи!

Опять открыл Кайтусь глаза. Но теперь уже увидел не дома и полицейских, а белую комнату и женщину в белом халате.

– Ты фея? – спрашивает Кайтусь.

– Да, фея.

– Какая белая, чистая.

– Да, белая, чистая. Спи.

– А гномы?

– Тоже здесь. Как тебя зовут?

– Не знаю.

Никак его не зовут. Всё равно как. Он лежит в белой постели. Ему хорошо – тепло, даже жарко.

Закашлялся Кайтусь.

– Больно!

– Пришёл в себя, – говорит медицинская сестра.

– Ну, говори, зачем убежал из дому? – спрашивает доктор.

Кайтусь повернулся к нему спиной и с головой накрылся одеялом. Не нравится ему этот врач, что выстукивает его и слушает через трубочки.