Сказки Заколдованного Замка - Игорь Стрелков Страница 16

Деяньями варвара всякий доволен!

— Здорово! Так и было в одном городишке! Кажется, Рим назывался… А ещё есть баллады?

— Конечно! Их множество! Вот такая, например, — барон защипал струны своей мандолины и заунывно затянул:

Не играйся, Нокак-Варвар,

ты моею головой!

Иль добычи тебе мало?

Нокак-Варвар, я не твой!

А вот эта ещё лучше:

Кричит о варваре петух

и хрюкает свинья,

Присев на ветку под лопух,

пою о нём и я!

Весь мир вокруг завоевать

желает и дурак,

Но не устану повторять:

Но как? Но как? Но как?

Для варвара преграды нет,

всё сокрушит вокруг!

Завоевал весь белый свет наш варвар —

добрый друг!

Мир благодарный покорить

сумел герой Нокак.

Хочу твой подвиг повторить.

Но как? Но как? Но как?

Теперь он бронзовый стоит,

ужасно горд собой!

Не ест, не пьёт, совсем не спит, —

но лучше, чем живой!

Избегнуть варварской руки

напрасно жаждет враг!

Сметает целые полки.

Но как? Но как? Но как?

Он встал преградой на пути,

ужасен и силён —

Не одолеть, не обойти,

будь нас тут хоть мильён!

Возможно ль бронзу победить?

Ну, неужель никак?

Секрет свой сможешь мне открыть,

отважнейший Нокак?

— Какая славная песня! — варвар совсем расслабился и опёрся на дубинку. — Почти совсем правдивая. Только зря те, кто её сочинил, думают, что бронзовым быть хорошо. Ничего подобного! Пока я был живой, и правда можно было быка слегка поджаренного целиком умять и бочку браги за один присест выпить. — Нокак-Варвар шмыгнул расплющенным носом. — Да не такой уж я и неуязвимый на самом деле. Пока ярко светит солнце — я могу двигаться, но чем темнее, тем медленнее течёт по моим жилам бронзовая кровь, тем хуже сгибаются руки и ноги. А когда наступает ночь, так я вообще застываю в той позе, в какой она меня застала. Да ты что стоишь-то? Или пой ещё, или убирайся восвояси! За то, что порадовал меня, я тебя не трону.

— Конечно спою, вот только сейчас присяду. Устал за день. Что-то надо подстелить — боюсь штаны о траву испачкать, — барон озабоченно оглянулся и позвал слугу: — Эй! Принеси мне три… или нет — лучше четыре чёрных плаща поплотнее да пошире. («Люблю, понимаешь ли, сидеть на мягком», — виновато улыбнулся он собеседнику).

— Вот совсем вы, современные людишки, избаловались! — добродушно усмехнулся дикарь. — В моё время даже горожане прямо на траву садились.

— Да-да, мы такие. Изнеженные очень, — согласно закивал рыцарь, принимая из рук слуги охапку тёмных плащей. — Ой, смотри, какая чёрная туча на солнце сейчас наплывёт, — указательный палец человека ткнул куда-то за спину варвара.

— Где? — обеспокоенно обернулся бронзовый болван. И был немедленно с головой накрыт первым из заготовленных хитрым бароном плащей.

Когда укутанный с головы до пят металлический дикарь почти перестал шевелиться, Ординарус удовлетворенно потёр руки:

— Ну, Повелитика, настала твоя очередь. Весь лес — в твоём распоряжении.

— А может, не надо? — усомнилась принцесса.

— А как иначе узнать: по-настоящему любят вас эти рыцари или только слегка увлечены? — парировал старый волшебник.

Закатывающийся солнечный диск уже зацепился за верхушки сосен, когда по праву победителя в последнем поединке возглавивший колонну барон Гутенморген решил сделать привал.

— Сегодня засветло нам явно не добраться до Заколдованного Замка, — поделился со своими товарищами хитрый рыцарь. — А подъезжать к нему ночью, думается, не самая лучшая идея.

— Но мы уже проехали вёрст двадцать пять, — удивился маркиз Павильон. — Гвардейцы утверждали, что еле-еле тащились до него шагом неполную ночь. Или нас опять сбили с маршрута волшебством?

— Вряд ли, — возразил барон. — В таком случае мы уже вернулись бы обратно к Путевому Камню. Кстати, если помните, солдаты ещё рассказывали, что, когда добирались до замка, вокруг сплошной стеной стоял лес. А у нас на пути уже третья по счету поляна. Без колдовства явно не обошлось. Хорошо, что пока никакого очередного чудовища не видать. Разбиваем лагерь.

Слуги сноровисто раскинули шатры, запалили костры и приступили к приготовлению пищи. Несколько оруженосцев отправились в патруль. А рыцари, не решаясь полностью освободиться от доспехов, сгрудились в центре импровизированного лагеря на совет.

— Господа! Я попросил собраться, чтобы решить важнейшую задачу: какую тактику выбрать, когда мы дойдём до замка?

— А что тут выбирать? — откликнулся самый младший из уцелевших претендентов, девятнадцатилетний виконт Разболтай Фуфырский (он терзался мыслью, что ещё ничем не отличился за время похода, и пытался хотя бы в устном споре заявить о себе). — Вызовем колдуна на бой и будем сражаться с ним по очереди, пока кто-нибудь не одолеет!

— О! Это, пожалуй, мудрейшее решение из тех, какие мне предлагались за всю мою жизнь. Вот только имеется ма-а-аленькое сомнение: а если колдун не выйдет наружу? — вкрадчиво-елейно, с плохо скрываемой издёвкой прокомментировал Гутенморген. — Собственно, для этого я вас, милорды, и собрал. Как будем штурмовать замок? Тоже поодиночке?

— Дорогой барон, поставленный вами вопрос очень важен, но мне кажется, нам стоит сначала добраться до крепости, — маркиз Павильон прервал свою речь и к чему-то прислушался (он обладал очень острым слухом): — Если меня не обманывают уши, к лагерю кто-то приближается. Кажется, я слышу… Да, уверен. Я слышу музыку!

Похватав оружие, рыцари поспешили к дороге, готовые сразиться с неизвестным противником, однако их удивлению не было предела, когда вместо очередного монстра к заставе подкатила пароконная коляска, битком набитая громко распевающими цыганами. Вернее, цыганками, так как из мужчин там были только старик-кучер да пара тоже весьма престарелых музыкантов — скрипач и гитарист.