Трисс Воительница - Брайан Джейкс Страница 15

Рассвет для Командора всегда был любимым временем дня. Едва в западных краях затягивал свою песнь жаворонок, как выдра-воин, покинув свои покои, начинал утреннюю зарядку. Обыкновенно, размявшись в небольшом аббатском пруду, он делал пробежку вокруг внешней монастырской стены, после чего приступал к упражнениям с дротиком, пращой и булавой. Он был не из тех зверей, которые позволяли своему животу обрасти жиром. Нагуляв здоровый аппетит, Командор направлялся в Большой зал, чтобы хорошенько подзаправиться на предстоящий день. Повар-белка Гуч со своей помощницей кротихой Фьюррел готовили завтрак. Зная, что Командор с утра не был большим охотником до разговоров, они молча подали ему поднос с теплыми овсяными лепешками, миской креветок, супом из острых корнеплодов, особо любимым блюдом выдр, и чашкой мятного напитка. Кивнув в знак благодарности, он, не сказав ни слова, удалился в тихий уголок, чтобы в спокойной обстановке поесть, пока не началась суета рэдволльской жизни.

С юных лет Командор любил аббатство как свой родной дом. В молодые годы он нередко покидал обитель и присоединялся к речным и морским выдрам, охотникам до бурных приключений, но всякий раз возвращался обратно. В Рэдволле издавна жили его предки, которые вели свой род от знаменитого выдры Воителя, известного под именем Таггерунг. Аббат Эподемус пытался причислить Командора к славе его великих прародителей, но тот отказывался, упирая на то, что никогда не ощущал себя Избранным. Тем не менее он исправно исполнял роль военных дел мастера и обучал остальных зверей этому ремеслу. Хотя множество зим и лет обитель пребывала в мире и довольстве, Командор всегда оставался верен порученному ему делу, полагая, что может прийти тот день и час, когда его способности пригодятся.

Между пиршественными застольями Большой зал являл собой островок безмятежности. Нежные лучи восходящего солнца струились через витражные окна и россыпью самоцветов устилали каменный пол. Прислонившись спиной к каменной колонне, Командор устроился аккурат напротив древнего гобелена, на котором был изображен Мартин Воитель, первый защитник Рэдволла, в окружении поверженных им врагов — лис, крыс, горностаев и ласок. Несмотря на исходившую от него доброту и силу, глазах героя горел бойцовский гнев, который сулил отпор каждому зверю, если таковому было не по душе жить в мире и добре. Над картиной висел настоящий обоюдоострый меч с витой рукояткой, украшенный красным камнем. Сталь клинка сверкала, как зеркало, а его наконечник был остр, как игла. Если верить легенде, меч был выкован лордом Барсуком в огнях Саламандастрона из металла упавшей на землю звезды. С таким мечом воину был не страшен ни один зверь.

Продолжая разглядывать картину, Командор вдруг почувствовал, что у него потяжелели веки. Едва он отставил в сторону завтрак, как клинок меча внезапно замерцал на удивление ярким светом. Перед глазами выдры поплыли золотистые блики, и ему показалось, что Мартин Воитель сошел к нему прямо с картины. Командор не мог точно сказать, раздался ли наяву мягкий далекий голос или прозвучал лишь у него в голове.

В лето гляди

И деву жди.

Беглая рабыня придет

И меч мой возьмет.

Казалось, время для Командора остановилось. Постепенно солнечные блики исчезли, сменившись клубами тумана.

—Здорово, дружище. Чего это тебе вздумалось спать с утра пораньше?

Встряхнув головой, Командор вернулся к реальной действительности. Перед ним стоял аббат Эподемус.

—А, что? — встрепенулся предводитель выдр. — Ах, доброе утро, отец настоятель.

—Славно здесь. Сущая благодать, — оглядевшись вокруг, произнес аббат. — Вот только одно плохо. Стоит засидеться — не хочется подниматься. Эх, мне бы твои годы.

Выдра-воин почтительно предложил аббату лапу, чтобы тот мог на нее опереться, и они направились к двери.

—В трапезной во время завтрака стоит невозможный гвалт. Диббаны кричат и визжат, взрослые тоже с ума посходили, спорят о сокровищах. Нет, дорогой, там мне не будет никакого покою. Пойдем-ка лучше в сторожку. Мэлбан с Крикулусом тоже не выносят шума, поэтому завели обычай завтракать подальше от толпы.

Провожая Эподемуса в сторожевой домик, Командор пытался вспомнить, что хотел рассказать аббату, но в голове у него не было ни единой мысли.

Блестящие на солнце клубы пыли, словно медленно перемещающиеся языки пламени, кружились над горой пергаментных свитков и старинных книг, громоздившихся на столе. У Крикулуса и Мэлбан за ушами торчали перьевые ручки. Прикусывая лепешки и запивая их чаем, старики пытались разобраться в царившем беспорядке. Аббат почти пожалел о том, что согласился сесть в предложенное ему кресло, потому что из него тотчас поднялась туча пыли.

—Доброе утро, друзья, — поприветствовал пришедших старик-землеройка. — Что привело вас в эту пыльную темницу в такой хороший денек?

—Так называемые поиски драгоценностей, — засунув руки в рукава сутаны, ответил аббат. — Хотелось бы услышать ваше мнение и совет относительно этого странного предприятия.