Новые веснушки для Субастика - Пауль Маар Страница 11

— Понятно, — уныло протянул господин Пепперминт и тяжело вздохнул. — Ты хочешь, чтобы я спас ее от какого-нибудь тигра. И тогда она в знак благодарности… Ну, в общем, дальше как в кино. Нет, дружище, этот номер не пройдет. Я тигров сам боюсь. Если б еще от кошки, я бы смог…

— Именно! Кошки! Тигры нам совершенно ни к чему! — взволнованно зашептал господин Понеделькус. — Смотри. Я даю тебе напрокат четырех кошек. Ты сажаешь их в коробку и несешь на работу. Там поднимаешься себе так спокойненько по лестнице. А тут она. Видит твоих кошечек и говорит: «Ах, какие симпатичные! Ах, какие пушистые! Сколько их тут у вас?» Тогда ты отвечаешь: «Четыре». А она тебе: «Можно их погладить?» А ты говоришь: «Да». Ну, вот так приблизительно. Дальше — по обстоятельствам.

— План хороший, — не слишком уверенно сказал господин Пепперминт. — Вот только что мне делать на работе с кошками? И что скажет начальство? Тузенпуп и так уже на меня косо смотрит. Нет, кошки не годятся!

Господин Понеделькус снова задумался.

— Слушай, а может, птица подойдет? — оживился он. — Подари ей попугайчика! Волнистого… Или канарейку.

— И что я буду делать с этим птичником на работе? Они ведь еще и чирикают! Вот будет переполох… И вообще… Как я могу подарить ей птицу, если я словом с ней не обмолвился? Подойду вот так молча, суну ей канарейку и пойду дальше? Так я и без канареек твоих молча по лестнице хожу…

— Нет, тебе ничем не угодить! — обиделся господин Понеделькус. — То ему кошки мои не нравятся, то канарейки… Зачем ты тогда меня позвал? Чтобы я тебе дал добрый совет. Я тебе разве плохой совет дал? Хороший…

— Не сердись, — извиняющимся голосом сказал господин Пепперминт. — Твои советы очень даже хорошие. Просто замечательные. Только не для меня. И знаешь… Может быть, я и сам справлюсь. То есть не сам… Есть у меня одна затея. Только надо подождать еще несколько недель, до начала августа.

— Какая такая затея? — тут же захотел узнать господин Понеделькус. — А-а-а! Как же я сам не догадался! Конечно, это выход! Прекрасный выход! Взять говорящего попугая, научить его нужным тебе словам, и тогда он заведет с ней разговор, скажет все, что нужно, а ты потом подключишься… Молодец, Пепперминт! Голова!

— Да нет… Мне поможет Субастик со своими волшебными веснушками, — признался господин Пепперминт.

— А что, ваша волшебная веснушчатая машина опять заработала? — удивился господин Понеделькус.

— Нет, — сказал господин Пепперминт. — Я, к сожалению, не могу тебе сейчас все рассказать. Субастик мне строго-настрого запретил говорить об этом с кем бы то ни было. Понимаешь, это большая тайна! Но когда мы все сладим, ты будешь первым, кому я об этом расскажу.

— Первым? Ну спасибо, — сдержанно поблагодарил господин Понеделькус, поднимаясь со стула. — Мне пора. Пойду к Аннемари, у нее, по крайней мере, нет тайн от меня. Спокойной ночи, Бруно!

— Спокойной ночи, Антон! — отозвался господин Пепперминт. — Только очень прошу тебя, ничего не рассказывай Аннемари… То есть госпоже Брюкман. Не дай бог, она узнает о наших планах!

— Как я могу рассказать ей о ваших планах, если я сам о них ничего не знаю?! Никак не могу! — буркнул господин Понеделькус.

— Это верно, — сказал господин Пепперминт. — Просто, понимаешь, я боюсь, что если ей станет известно обо всем раньше времени, то она не разрешит нам с Субастиком вылезти на крышу, и тогда…

Господин Пепперминт прикусил язык. Чуть не проболтался!

Но напрасно он беспокоился. Господин Понеделькус уже ушел к госпоже Брюкман и ничего не слышал.

Глава шестая
Головокружительные тренировки

Теперь каждый вечер господин Пепперминт и Субастик были заняты тренировками. Господин Пепперминт старался изо всех сил, и Субастик был очень доволен его успехами, но останавливаться на достигнутом не собирался.

— На столе ты держишься уже вполне прилично, — сказал он как-то раз. — Не качаешься, не шатаешься, стоишь прямо как памятник!

Господин Пепперминт приосанился, польщенный похвалой.

— Пора переходить к следующему этапу, — продолжил Субастик. — Сегодня выходной — самое время приступить к полевым испытаниям! Пойдем на улицу, поищем площадку повыше. Собирайся!

— Нет, Субастик, — испугался господин Пепперминт. — Настоящую высоту мне пока не одолеть! Тем более на улице… Там же люди!

— Надо, папа! — строго сказал Субастик. — Или тебе уже не нужны веснушки?

— Очень даже нужны! — поспешил заверить его господин Пепперминт.

— А раз нужны, то нечего отлынивать! Ведь третьего августа тебе придется ползти на крышу, на самый верх! Да еще ночью! Как же ты собираешься лезть на крышу ночью, если даже днем боишься? Значит, нужно подготовиться! А то свалишься с крыши, и что? Я останусь без веснушек, зато ты будешь весь в синяках. И все, пропало дело! Жди потом сто лет, когда в следующий раз полнолуние на пятницу придется…

— Ты прав, — согласился господин Пепперминт. — Пойдем поищем что-нибудь подходящее… Но не очень высокое, ладно?

— Посмотрим, — уклончиво ответил Субастик.

Найти что-нибудь подходящее для полевых испытаний оказалось не так уже просто. Все, что Субастик считал вполне пригодной площадкой для тренировок, господин Пепперминт капризно отвергал. Перила моста ему казались слишком узкими, мусорный бачок — слишком грязным. На сосисочный ларек он залезать отказался, потому что был не уверен, одобрит ли это продавец, на крышу гаража — тоже ни в какую, дескать, частная собственность.

Субастик уже начинал терять терпение.

Когда же господин Пепперминт решительно отказался от такого шикарного объекта, как автобусная остановка с прекрасным навесом, Субастик не выдержал:

— Все! Я пошел домой! Разбирайся сам со своей красавицей, я тебе не помощник!

— Подожди, Субастик! — удержал его господин Пепперминт. — А как тебе вон та штуковина? — Господин Пепперминт показал на афишную тумбу, которая скромно притулилась в тенистом проулке.

Он воровато оглянулся и потрусил вперед.

— По крайней мере, есть шанс, что тут никто не увидит, как я по твоей милости кувыркаюсь мартышкой! — проворчал господин Пепперминт, бегло осмотрев место дислокации.

Субастик подошел к тумбе, окинул ее оценивающим взглядом и присвистнул.

— Ну и каланча! Метра три в высоту, не меньше! На такую тебе ни за что не залезть! — скептически сказал он.

— Почему не залезть? Запросто! — распетушился господин Пепперминт. — Ты упрешься в тумбу спиной, сложишь руки, чтобы получилось что-то вроде ступеньки. Сначала я встану на эту ступеньку, потом переберусь к тебе на плечи и — хоп! Я уже наверху! Мы так в детстве всегда делали!