Тайна Полины - Нина Блазон Страница 10

Уже ничего не производило на Полину впечатления. И не только это: ей словно стало скучно с нами, она совсем перестала обращать на нас внимание. Она уходила в свою комнату и сидела там часами напролёт. Мы слышали, как на пол у неё постоянно падали какие-то предметы. Может быть, она задумала против нас что-то новое?

Однажды я подкрался к двери её комнаты и попытался заглянуть в замочную скважину. Но она было забита туалетной бумагой. А на дверной ручке болтался лист бумаги, на котором корявыми буквами было нацарапано: «Эрик, здесь смотреть не на что!»

* * *

Наш день рождения начался с проливного дождя. Ну просто класс! Но тем не менее по дому плыл аромат свежих булочек. Я слышал, как внизу на кухне работало радио. Мама весело напевала какую-то песенку. Это мгновенно улучшило моё настроение. Что может быть лучше дня рождения! День Иоанны и Эрика, с утра до вечера, куча подарков и сладостей – и мама в этот день принадлежала только нам!

– С добрым утром! – пролепетала Иоанна и зевнула в своей кровати. – С сегодняшнего дня нам с тобой вместе двадцать два года.

Это и в самом деле было прекрасно!

– Мои солнышки! – воскликнула мама, когда мы в пижамах вошли в гостиную. И вот она уже обнимала и тискала нас. – Мне с трудом верится, что вы уже такие большие! – смеясь, сказала она. – Ещё совсем недавно вы были моими маленькими детками!

Как приятно! Хорошо, что Полины ещё не было здесь.

– Это ведь хорошо! – смущённо протянул я. – Но я ведь не грейпфрут, который ты хочешь отжать!

Я бы ни за что не признался, что мне вовсе не та-а-ак уж не нравятся мамины объятия.

– Пирожные! – закричала Иоанна, взглянув на накрытый к завтраку стол. – С клубничной глазурью!

Ярко-красные крендели словно улыбались мне. Но я не позволил так быстро отвлечь себя. Что-то было не так, как обычно. Точно, пирог ко дню рождения! В этом году он имел форму лежащего ягнёнка. Со всех сторон он был обсыпан сахарной пудрой, и на его спине возвышалось десять свечей, одиннадцатая короновала голову. Но пирог был не единственным, что показалось мне необычным.

– А это что такое? – недоверчиво спросил я и указал на скатерть, на которой красовались безвкусно оттиснутые куры. Пасхальные скатерть и салфетки! И ваза со свежесрезанными листьями пальмы, на которых были развешаны яркие пластмассовые яйца. Такого у нас ещё никогда не было.

– Тебе не нравится? – мама удивлённо смотрела на меня.

– Зачем нужно всё это пасхальное убранство? – спросил я. – Мы ведь ещё никогда так не наряжали стол? И этот пирог – это ведь не настоящий пирог ко дню рождения. Это пасхальный ягнёнок. Разве кто-нибудь придёт к нам в гости? Бабушка Христель ведь уехала в отпуск.

Мама улыбнулась и расправила одну из салфеток.

– Ну да, у нас есть гостья, – сказала она, – Полина. Она ещё никогда в своей жизни не отмечала настоящую Пасху. И я подумала, что в этом году мы можем все вместе по-настоящему празднично позавтракать. Так она узнает много нового о стране, в которую приехала.

– Все эти старания только ради Полины! – воскликнул я. – В наш день рождения!

– Нет, ради вас и Полины, – поправила меня мама. – Ради всех нас. В самом деле! Что тут плохого? Пирог с ягнёнком прекрасно выглядит на именинном столе. Я думала, вас это обрадует!

На самом деле эти слова были последней каплей. Я видел, что и на лице Иоанны погасла улыбка.

– Это просто здорово, – проворчала она. – Ты так стараешься ради Полины!

Мама нахмурила брови.

– С меня довольно! – слегка обиженно воскликнула она. – Мы празднуем сегодня ваш день рождения и одновременно немного отмечаем Пасху. Что в этом такого? А теперь соберитесь и сделайте хорошую мину.

Никаких шансов. Моё настроение упало до уровня ниже подвала. И оно опустилось ещё ниже, когда через мгновение в гостиную вошла Полина. Она выглядела как обычно, но у меня вдруг возникло ощущение, что за невозмутимостью скрывается торжествующая улыбка.

– Всэго хорошэго! – сказала она и протянула каждому из нас по конверту. Конверт Иоанны был жёлтым, а мой – противно-зелёного цвета.

– Мой подарок будэт готов только к чэтвэргу, – пояснила она.

– Фи, – пискнула Иоанна и отложила конверт в сторону. Я засунул конверт под мою тарелку и сделал вид, что Полина для меня просто не существует.

Это, как мне показалось, не особенно задело девушку. Она с большим интересом разглядывала свечи и пирог в форме ягнёнка, а затем заставила пластмассовые яйца раскачиваться, подталкивая их пальцем.

– Интэрэсно, – восхищённо сказала она.

Мама просияла и начала рассказывать ей, как принято отмечать Пасху в Германии. Полина делала большие глаза, а я с трудом сдерживался, чтобы с моего языка не слетело что-нибудь язвительное. Нам обоим была дана отставка.

Дождь за окном превратился в настоящий ливень, было пасмурно, небо затянули свинцово-серые тучи. А это означало, что сегодня невозможно будет выйти даже в сад.

Казалось, Иоанна приняла твёрдое решение не оставить Полине ни одного пирожного.

Она с ожесточением уминала их, одно за другим. А я ковырялся в пироге, при этом я постоянно бросал взгляды на конверт.

Мама с Полиной общались самым лучшим образом. Я дождался момента, когда, как мне казалось, на меня никто не смотрел, подтянул к себе конверт и переложил его на колени. Затем я осторожно открыл его. В конверте была открытка, на ощупь она была рыхлой. Я открыл её под столом. Мои пальцы скользнули по краю. Там было вклеено что-то гладкое, прямоугольное. Я предчувствовал нечто ужасное.

Затем я незаметно откинулся на спинку стула и скосил глаза вниз. «Сердечные поздравления!» – надпись была сделана на ядовито-зелёной открытке беспомощным почерком Полины. На обороте, безусловно, была наклеена фотография.

Моё лицо пылало, как раскалённая поверхность плиты.

На фото были Иоанна, мумия и я. При этом маска мумии по сравнению с нашими физиономиями выглядела поистине интеллигентно. А мы остолбенело смотрели в объектив, как два кролика, как два козла отпущения. Наши лица были белыми как мел, рты были открыты, мы выглядели так, словно от страха только что наложили в штаны. Самое скверное состояло в том, что мы были поразительно похожи на наших предыдущих девушек, которых мы фотографировали в такой же ситуации.

Я быстро захлопнул открытку с доказательством нашего поражения и стыда. Потом я подтолкнул Иоанну и передал ей под столом открытку. Иоанна бросила на неё взгляд. От неожиданности она подавилась очередным пирожным и закашлялась. Мама озабоченно похлопала её рукой по спине. Полина тут же заметила, что со стола исчез мой конверт. Она взглянула на меня, в её глазах сияли искорки.