Среди самцов - Фиона Уокер Страница 97

Они стояли как раз посреди дороги, которая вела через поместье Фермонсо к городу, и величественный старый дом был перед ними как на ладони. Одетта, однако, не торопилась продолжать пугь. Прежде ей хотелось досконально выяснить, чего хочет от нее Сид.

— Но зачем? — спросила Одетта, подозрительно глядя на Сид. — Может, это как-то связано с Калумом? Похоже, сегодня нам предстоит с ним встретиться. Иначе мы поехали бы по другой дороге.

Сид опять не стала отвечать на вопрос впрямую.

— Поставь в плеер какую-нибудь кассету.

— С какой целью вы встречаетесь с Калумом? — Одетта задала Сид вопрос в лоб.

— Чтобы обсудить цену на… — Сид не договорила и снова уставилась в окно.

— Цену на что? — не сдавалась Одетта, продолжая наседать на Сид, хотя последняя не выражала никакого желания вдаваться в детали.

— На щенков, глупышка, — сказала Сид и расхохоталась. — Должна же я знать, сколько готов выложить Калум за моих собачек. Ты разве забыла, что он покупает у меня Балалайку и Банджо? Ладно, поехали, а то опоздаем в магазин. Как видно, встретиться сегодня с Калумом мне не удастся.

Одетта не торопилась выполнять ее распоряжение.

— А вы мне платить будете? — жестко спросила она.

— Прибавки, что ли, захотелось? — криво улыбнулась Сид. — Не думала я, что ты такая меркантильная…

— Прибавки? Да вы мне вообще почти ничего не платите! — взвыла Одетта.

— То есть как это не плачу? Еще как плачу… — фыркнула Сид.

— Это чем же? Готовыми ужинами и карманными деньгами на стрижку?

— Ну почему же? Раз в неделю я кладу твое жалованье в конверт и помещаю его в твою клетку.

— Мою клетку? — У Одетты чуть глаза на лоб не вылезли от удивления. — Это в ячейку, что ли? И где же она находится? В банке?

— Почему в банке? На голубятне. — Сид смотрела на нее как на дурочку, которая не понимает самых элементарных вещей. — Во-первых, это безопасно — кому придет в голову там шарить? А во-вторых, помогает уклоняться от уплаты налогов… Кстати, так я плачу всем своим работникам.

Когда через два часа они вернулись из Брайтона, у Одетты была еще более радикальная стрижка, чем прежде, — правда, выполненная рукой профессионала. Кроме того, под мышкой у нее был пакет с симпатичным платьем, которое она получила взамен купленного ею ранее. На обмене настояла Сид и даже доплатила несколько фунтов, чтобы покрыть разницу в цене.

Оставив покупки в гостиной, Сид повела Одетту показывать ее индивидуальную «банковскую ячейку». Поднявшись по лестнице на голубятню, Сид ткнула пальцем в проволочную, испятнанную голубиным пометом клетку. Там лежали три сморщенных от влаги коричневых бумажных конверта. В общей сложности в них находилось тридцать десятифунтовых купюр.

Одетта виновато посмотрела на Сид.

— Вот спасибо… А я уж думала, вы решили на мне сэкономить…

— Я хотела рассказать тебе об этой системе с самого начала, да как-то забыла, — наморщив нос, сказала Сид, а потом добавила: — Ну так вот: забирай свои деньги, и чтобы завтра днем я тебя не видела. Сама знаешь, какое у меня мероприятие… Кстати, возьми в сарае мопед.

Вечером того же дня Одетта впервые принимала у себя на мельнице горячий душ и млела от наслаждения. А еще она думала, что ее жизнь вроде бы снова встала на рельсы и довольно плавно по ним покатилась. Настораживало другое: это происходило, казалось, без всякого участия с ее стороны.

На следующий день Одетта обнаружила у себя под дверью конверт. Открыв его, она нашла там фотографию спаниеля Уинни с грустными глазами и сопроводительную записку, которая гласила:

«Приезжайте навестить несчастную больную. Подралась, потерпела поражение, получила увечья, теперь отлеживается. Дж. С.».

В конверте находился также ключ от фермы Сиддалс.

Выехав со двора, она покатила на мопеде вверх по склону холма и, притормозив на вершине, бросила взгляд на великолепный Фермонсо-холл. Чуть в стороне, в низине, виднелось выкрашенное в коричневый цвет неказистое здание — ферма Сиддалс, которая, на фоне окружавших Фермонсо полей, покрытых бархатистыми ярко-зелеными всходами, напоминала уродливое родимое пятно.

Поскольку Сид освободила ей первую половину дня, Одетта решила съездить к Джимми и узнать, что у него творится. Тем более ключ у нее был.

Джимми не соврал. Уинни находилась в весьма плачевном состоянии. Мордочку у нее в нескольких местах пересекали шрамы, а один глаз заплыл и почти не открывался. Кроме того, шею ей подпирал огромный ортопедический воротник, придававший ей сходство с вельможей эпохи Елизаветы I. Несмотря на это, собачка обрадовалась ее приходу, прыгала вокруг нее как заводная и ласково виляла хвостиком, что, конечно же, не могло не тронуть сердца Одетты.

Джимми дома не было; обстановка его квартиры, как и прежде, поражала своей спартанской простотой, хотя с момента первого посещения Одетты в жилище молодого человека произошли все-таки некоторые изменения.

Так, на кухне появилась посудомоечная машина, а на подоконниках красовались глиняные горшки с цветами. Гостиная пополнилась подержанной широкой софой, а в углу комнаты стояло несколько больших картонных коробок, почти сплошь заклеенных таможенными значками. По всей видимости, решила Одетта, это прибыли вещи Джимми из Южной Африки.

Одетта заварила себе чаю и, поглаживая жалобно скулившую Уинни, стала читать старый номер «Дейли телеграф», одновременно слушая доносившуюся из радиоприемника легкую музыку. Так она просидела до пяти вечера, но, поскольку Джимми все не шел, решила, что свой долг милосердия по отношению к больной Уинни она выполнила, а коли так, ей пора возвращаться.

На ферме не было ни единой живой души. Войдя в дом, Одетта обнаружила на столе, полу и раковине раскисший клейкий рис. Он был переварен до такой степени, что даже вечно голодные щенки Базуки отказывались слизывать его с пола. Увидев весь этот бедлам, Одетта сразу же приступила к уборке. Все то время, пока она наводила порядок, ее не оставляло ощущение, что торжественный семейный обед прошел у Сид вовсе не так торжественно и гладко, как она ожидала…

Сид вернулась к ночи. Она была чуточку пьяна и светилась от счастья.

— Я хотела приготовить суши, но у меня ничего не получилось. Габриэль сразу это понял и повез меня и Каспера в ресторан «Уок-Уок» в Брайтоне. Мы разговорились. Габриэль сказал, что скоро улетает в Сингапур, но пообещал надолго не пропадать. Каспер же заявил, что попробует уговорить двух других братьев навестить меня на ферме. Короче, вечер прошел просто великолепно. Я так счастлива! Но и устала тоже. Поэтому сию же минуту отправляюсь спать. А тебе, дорогуша, придется выгулять Базуки.

Одетта не возражала. В последнее время ей так часто приходилось иметь дело с собаками, что она к этому даже привыкла.

Сид предоставила Одетте маленький отпуск до конца недели, чтобы она могла войти в курс дел своей небольшой империи. Одетта, однако, решила, что будет больше пользы, если она потратит это время на приведение в порядок своей квартиры. «Немного усилий, и у нас может получиться очень недурное жилище» — так, кажется, говорил Джимми?