Цепи судьбы - Маурин Ли Страница 94

В пятницу, когда большинство женщин должны были уехать, а новые отдыхающие приехать, Эми села перед зеркалом в парикмахерской и взволнованно отметила, как она похорошела. С каждым днем она все больше чувствовала, как ее тело откликается на заботу и уход. Ее кожа уже не была землистой, а веки обвисшими. Эми вновь начинала ощущать свою принадлежность к человеческой расе. В эту самую минуту мастер расчесывала ее волосы, перед этим накрученные на гигантские бигуди. Эми сохранила в тюрьме длинные волосы, сама подстригала их и не обращала внимания на то, что они начинают седеть.

Но сейчас ее волосы подстригли, подкрасили, уложили, и ее прическа стала похожа на ту, какая была у Эми в молодости. Вернулись золотисто-белокурые локоны и завитушки, пусть и не совсем натурального происхождения.

— Я постепенно опять становлюсь собой, — сказала себе Эми. — Если не внутренне, то хотя бы внешне.

Следующие две недели после отъезда Нелли Эми провела лениво и неторопливо. Она завтракала в постели, поздно вставала, много читала, медленно прогуливалась или каталась на велосипеде по окрестностям, почти всегда в одиночестве. Погода улучшилась. Эми посещала косметолога и массажиста, продолжала занятия йогой. Она лежала на полу, раскинув в стороны руки, слушая ласковый голос, увещевающий ее расслабить каждую частичку тела, и вдыхая аромат двух десятков мерцающих свечей.

Утром в день отъезда Эми еще раз посетила парикмахерскую. Днем за ней должен был приехать Лео. В пятницу она получала паспорт, а в понедельник они вылетали в Париж.

Лео Паттерсон всегда был обаятельным и необычайно красивым мужчиной, Эми осознавала это со дня их первой встречи, как и тот факт, что его влечет к ней, жене собственного сына. Ей никогда не приходило в голову поощрять его, и если бы Лео начал за ней ухаживать, она пришла бы в ужас и больше никогда не имела бы с ним дела.

Теперь все было по-другому. Барни был мертв, как и Элизабет, которая умерла в одиночестве в своем доме в Калдерстоунсе, построенном из старых кирпичей и старых балок.

Лео навсегда ушел от нее после того, как ее свидетельство против Эми едва не привело к смертному приговору.

Но чувства Эми к Лео не изменились. Он по-прежнему был отцом Барни, и любые отношения между ними, кроме дружеских, показались бы ей кровосмесительными. Тем не менее ей хотелось выглядеть для него как можно лучше, видеть в его глазах восхищение, и она готова была поспорить на что угодно, что таким же образом он влияет почти на всех женщин.

Эми сидела в комнате отдыха и читала роман, одетая в присланную Кэти черную юбку и белую блузку, когда вошел Лео. Этот мужчина с худощавым лицом и седыми волосами по-прежнему был необычайно привлекателен, хотя ему было уже за семьдесят. Очень немногие пожилые мужчины смогли бы себе позволить (или захотели бы носить) такие узкие джинсы с элегантным серебристо-серым джемпером. Лео послал Эми воздушный поцелуй и остановился, чтобы поговорить с администратором.

— Итак, — тихо произнесла сидящая рядом с ней женщина, — это все-таки оказалось правдой.

С виду она была ровесницей Эми. Ее одежда была очень красивой, а макияж изысканным, но ничто не могло скрыть грусть в ее глазах. Она приехала в «Бабочки» только вчера, и ее звали Одри.

— Прошу прощения?

— У вас все-таки был роман с вашим свекром?

Эми почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.

— Ничего подобного не было, — запинаясь, выдавила она.

— Мне все равно, было или не было, — покачала головой женщина. — Помню, как сильно я вами тогда восхищалась. Я читала все, что писали о вас в газетах, и смотрела ролик о вас в кинотеатре.

— Восхищались мной?

— У вас хватило смелости избавиться от ублюдка мужа. А я боялась. Прошло столько лет, а я по-прежнему живу с ним. — Эми не нашлась, что на это ответить. Она впервые в жизни потеряла дар речи. Женщина продолжала: — Вы, похоже, удивлены, миссис Паттерсон. Вот видите, я знаю вашу фамилию, а также то, что вас зовут Эми. У вас была маленькая дочь по имени Маргарита. Если вы не хотите, чтобы вас начали узнавать, вам следует сделать что-нибудь с вашими волосами. На это я обратила внимание в первую очередь.

— Спасибо, — сухо ответила Эми.

Женщина сказала что-то еще, но Эми уже не слышала, потому что к ним подошел Лео и сказал, что Эми выглядит на миллион долларов. Она встала, и он обнял ее.

— Вы не очень торопитесь? — спросила она. — Я посмотрю, свободен ли парикмахер. — Она не хотела, чтобы в нее тыкали пальцами в ресторанах и на улице. Хотя Эми не собиралась скрывать, кто она такая, лишнее внимание было ей ни к чему.

— Я хотела бы сегодня купить себе платье, — сказала она, обращаясь к Лео. Они сидели в открытом кафе на Елисейских полях, пили кофе, разглядывали проезжающие мимо автомобили и слушали нетерпеливые гудки клаксонов. Стоял прелестный майский день, ни теплый, ни холодный и ослепительно солнечный. На Лео были смешные маленькие очки, прославленные Джоном Ленноном, и одним глазом Лео поглядывал в открытую перед ним «Таймс». К этому, более или менее, сводилось их пребывание в Париже — кофе и прогулки по тенистым бульварам. Ах да, еще они ходили по магазинам!

— Ты уже знаешь какое? — поинтересовался Лео.

— Я увидела его вчера в магазине на площади Республики.

— Синее или зеленое? — Его очень интересовало все, что она покупала, так же, как когда-то Барни. Хотя они были в Париже, Эми тратила на одежду почти столько же денег, как если бы была дома. Но все вещи были чуточку более шикарными.

— Зеленое… наверное. — Она обнаружила, что с трудом принимает решения. До недавнего времени все решения за нее принимали другие люди, все дни и недели были расписаны на многие месяцы вперед. Все, о чем ей приходилось думать — это какая книга будет следующей или о чем она расскажет в очередном письме. Эми все еще просыпалась по утрам, думая, что находится в тюремной камере. И каждый раз она испытывала неописуемую радость, обнаружив, что на самом деле свободна как ветер.

— Я умираю от желания увидеть Маргариту, — сказала Эми. — Увидеть, как она выглядит на самом деле, а не только на фотографии.

Она просила, чтобы ей приносили по одной фотографии в год, только для того, чтобы эта фотография напоминала ей, что ее дочь уже не пятилетняя малышка, с которой ей пришлось расстаться.

Лео наклонил голову, и очки съехали на кончик носа.

— На фотографии, где ей двадцать один год, она получилась особенно хорошо.

— Она там ужасно симпатичная, — нежно произнесла Эми. У нее были фотографии первого причастия Маргариты, миропомазания, фотография, сделанная в день, когда ее дочь окончила учительский колледж. Когда Маргарита изъявила желание стать учителем, ее карьерой занялась Кэти.

За соседним столиком расположилась юная пара. Парень с девушкой немедленно обвили друг друга руками и начали целоваться. Официант подошел и замер с легкой улыбкой возле их столика, ожидая, пока они закончат. Они сделали заказ, проникновенно посмотрели друг другу в глаза и поцеловались еще раз.