Закон мести - Дженнифер Блейк Страница 90

Дона Эстебана похоронили на клочке освященной земли под самой стеной гасиенды, где покоились чаррос и члены их семей, а также дед Чарро, техасский первопоселенец. В завещании старик пожелал остаться в собственных владениях, в земле, которой он отдал столько сил, тогда как остальные Хуэрта покоились на кладбище возле миссии Сан-Хуан.

Сеньору Хуэрте пришла в голову мысль, что Пилар вполне может претендовать на наследство своего отчима. Сын дона Эстебана умер, других близких родственников у него не имелось, так что, если Пилар заявит о своих правах, ее наверняка объявят законной наследницей. Ситуацию, в которой оказалась Пилар, можно было расценить как довольно забавную, но девушке было не до смеха. То, что теперь никто не посмеет отнять у нее изумруды, ее уже совершенно не волновало.

На церемонии погребения присутствовал губернатор Паче-ко. Уведомить его о случившемся послали Висенте. Губернатор обещал во всем разобраться и вынести свой приговор. Его прибытие на гасиенду все восприняли как знак уважения, и сеньор Хуэрта был очень польщен вниманием со стороны такой важной особы. По окончании погребального обряда Пачеко устроил нечто вроде судебного заседания. Пилар при этом не присутствовала, поскольку ни ее, ни других женщин не пригласили. Обсуждение не заняло много времени. Губернатор, как потом рассказал Чарро, ознакомился со всеми деталями и постановил: считать дона Эстебана погибшим в честном поединке и не вменять его смерть в вину Рефухио. Губернатор без симпатии относился к дону Эстебану и хотел побыстрее закончить это дело. То обстоятельство, что мадридскому вельможе помогли уйти в мир иной, не тронуло Пачеко. Кто-то предложил свалить вину на апачей и сказать, что изуродовать труп им помешало только своевременное появление Каррансы. Но Рефухио не согласился, заявив, что привык сам отвечать за свои поступки. Он даже возражал против того, чтобы его дуэль с доном Эстебаном определили как честный поединок, но потом его все же удалось убедить, что это единственно разумный выход из создавшегося положения.

Висенте очень беспокоился за брата, поэтому он был просто счастлив, когда узнал; что Рефухио не понесет никакого наказания за свой проступок. Но Висенте также боялся, что о старшем Каррансе поползут грязные слухи, и по этому поводу решил посоветоваться со священником, их старым знакомым, падре из миссии Сан-Хуан, который прибыл на гасиенду для совершения погребального обряда и остался там на ночь. Висенте и святой отец просидели вместе до рассвета, обсуждая различные богословские вопросы, занимающие ученых мужей в Севилье, беседуя о трудностях миссионерской жизни. Тем для разговора было предостаточно — начиная от способа обращения индейцев в веру Христову и заканчивая проектами сооружения сети каналов, которые помогли бы напоить эту безводную пустыню. Когда наступило утро, Висенте вызвался проводить падре до миссии, где и остался. В весточке, которую он прислал, Висенте просил не волноваться и ждать его дома через два дня, когда они вместе со священником прибудут на свадьбу. А пока он остается в миссии, чтобы получше присмотреться к здешней жизни. Вполне возможно, что он решит поселиться тут навсегда и стать помощником святого отца.

Для Пилар эта весточка была еще одним напоминанием, что близится ее свадьба. Пройдет эта ночь, за ней еще одна, и она обвенчается с Чарро. Как бы Пилар хотела чувствовать себя счастливой, томиться радостным ожиданием, подобно любой невесте, но она не испытывала этих чувств. Ей очень нравился Чарро. Более того, она уважала его и знала, что он будет хорошим мужем. Так почему же мысль о свадьбе и о брачной ночи была для Пилар такой невыносимой?

Несколько раз она порывалась бежать к Чарро и умолять его расторгнуть их помолвку. И все время что-то останавливало ее. Врожденная порядочность не позволяла ей так оскорбить человека, который не сделал ей ничего плохого. Она не могла отменить свадьбу, на которой сама же настояла и даже объявила об этом во всеуслышанье. Но Пилар вынуждена была признать, что единственной причиной, побудившей ее принять предложение Чарро, было уязвленное самолюбие. Правда, некоторым оправданием могло служить то, что она была в полной растерянности, не понимая, как ей жить дальше, что делать, куда идти. Она стояла перед выбором — попытаться добраться до Сан-Антонио, что было очень опасно, или же остаться здесь, в семье Чарро, но в качестве кого? Итак, первое представлялось трудным, второе — неудобным. Поэтому Пилар показалось, что, согласившись стать женой Чарро, она нашла единственно правильное решение. И только сейчас она стала понимать, как заблуждалась. Да она просто не ведала, что творит!