Все как есть - Ирина Меркина Страница 9

Оказалось, что перспектива очень даже близкая.

Куда бабушка «ушла», как она выразилась, никто из нас так до сих пор и не знал. Но просьба ее была для всей семьи законом, и мы не пытались ее искать.

Сейчас, сражаясь с молнией на сапоге, я вдруг задумалась: а почему? Действительно ли мы так уважали бабушкину последнюю волю? Или просто не хотели напрягаться? Бабушка и при жизни нас редко обременяла…

«Стоп, Катерина! — одернула я себя. — Что значит — „при жизни“, „последняя воля“? Разве ты хоронила бабушку, видела ее в гробу?»

Но ведь не я одна. Мы всегда говорим о ней в прошедшем времени. Откуда такая уверенность, что бабушки нет в живых?..

В этом году ей бы исполнилось семьдесят пять лет. В этом возрасте люди еще женятся, совершают кругосветные путешествия, получают Нобелевские премии и руководят государствами. С какой стати наша бабушка, такая молодая и красивая, должна умереть?

Или на нас так магически подействовало слово «ушла»? Уйти — значит, навсегда.

И вот однажды поутру вошел он в темный лес и с той поры, и с той поры, и с той поры исчез.

Вообще, в семье существовало табу на эту тему. И исходило оно от мамы. Мы подчинились, потому что мама бабушкин уход переживала, конечно, тяжелее всех. Или — опять же — нам так было проще?

Может, рискнуть? В конце концов, мама сама об этом заговорила…

Я вышла в коридор отнести куртку и сапог с капризной молнией. Там меня и застал мамин вопрос:

— Катюш, ты увлеклась Аюрведой?

Момент истины был упущен.

— Девушка у меня на работе увлекается. А я так, за компанию, — ответила я, возвращаясь в комнату. — Хочешь чаю? Я могу заварить имбирный или очень вкусное молоко, знаешь, с кардамоном и корицей.

— Молоко со специями, да-да-да… — Мама бесплотно витала в полумраке комнаты, в тумане ароматической палочки и воспоминаний. — Знаешь, когда мы с твоим папой познакомились, мы как раз занимались Аюрведой. Делали домашнее топленое масло, имбирный чай.

— Греним пили? — почему-то спросила я.

— Греним? Не помню. Тогда же почти ничего не было, даже специй, кое-что люди привозили, остальное делали дома, вручную. Забавно.

Она улыбалась, но улыбка была грустной. В этот момент я ненавидела Зинку, которая вперлась в наш дом нагло, как танк, и раздавила мамину жизнь тяжелыми железными гусеницами.

От чая и молока мама отказалась, и я не настаивала. У нас в семье никогда не тащили человека за стол силой, как это принято повсеместно. Для большинства людей еда — один из главных способов общения. Отсюда деловые встречи в ресторанах, фуршеты на культурных мероприятиях, посиделки в кафе и, конечно, домашние застолья. А меня учили, что общение — отдельно, котлеты — отдельно. Впрочем, котлеты у нас всегда были ругательным словом.

— Я же тебе самого главного не сказала, Катя! — спохватилась мама. — Меня пригласили выступить на телевидении.

— Да ну? — обрадовалась я. — Кто, куда?

— Знаешь, довольно странно. Сначала Санечка позвонил, сказал, что кто-то по интернету спрашивает, как со мной связаться.

С тех пор как брат Саша сделал сайт модного диетолога Анны Калинкиной, они выходили на связь чуть ли не каждый вечер. Сашка докладывал маме, о чем спрашивают поклонники ее диетической методики, а мама диктовала ответы. У «Солнечной системы», как назвали диету с моей легкой руки, появились щадящие варианты с кисломолочными и даже мясными добавками, и новые дети Солнца уже не страдали от истощения, как первые испытатели. Ну, а любители создавать себе трудности и отважно их преодолевать получали свою порцию мазохистского удовольствия от жевания сырой гречки и размоченных сухофруктов.

Единственной по-настоящему страдающей стороной оказался Сашка, которому пришлось служить виртуальным дуплом для сношений мамы и читателей сайта. Время от времени он возбухал по этому поводу, но, к счастью, не перед мамой, а передо мной. А я каждый раз напоминала ему, что о маме, кроме нас, заботиться некому, на что он, конечно, возразить не мог. В конце концов мы сошлись на том, что с Сашкиного приза на очередном чемпионате по сетевым играм купим мамочке собственный комп. Тот, что был у нас дома, забрал папа — ему же надо было писать книги.

Так вот, однажды кто-то из диетических поклонников очень захотел лично связаться с мамой. Сашка быстренько сварганил маме почтовый ящик и опубликовал его в ответах. На адрес пришло солидное письмо с предложением принять участие в телевизионной программе «Сьедобное-несъедобное». Саня дотошно проверил обратный адрес — он действительно принадлежал телеканалу. Только после этих предосторожностей мама сообщила свой телефон. Еще не хватало, чтобы начали звонить всякие зануды или маньяки!

Позвонили не маньяки и не зануды, но какой-то очень косноязычный молодой человек, из путаной речи которого мама с трудом уяснила, что ее приглашают быть гостьей передачи. Она будет сидеть в студии, рассказывать о своей диете и отвечать на вопросы ведущего.

— Это же кошмар, Катя, я не смогу, я боюсь!

— Прекрасно ты сможешь, — сказала я. — По-моему, это просто здорово.

— Да ты с ума сошла! Я буду краснеть, запинаться, заикаться и вообще…

— Глупости! Ты будешь блистать и покоришь всю страну. Надеюсь, ты не отказалась?

— Нет, я не отказалась. Но, Катюша… Может, ты пойдешь со мной?

— Пойду, если хочешь. Кажется, у них есть публика, на этой передаче. Я там где-нибудь пристроюсь в зале.

— Да нет, Котенок. Я хочу, чтобы ты сидела со мной вместе. И со мной отвечала на вопросы. Мать и дочь в студии — так же бывает.

— Ох, мама, — только и сказала я.

Пожалуй, я бы постаралась выкроить время, чтобы посидеть в зале на маминой передаче и подбодрить ее. Но вряд ли программа захочет менять формат и вместо интервью с создательницей модной диеты выдать семейное шоу. Да и не в этом дело. Просто маме нужно появиться на экране одной, без ансамбля и без дочери, которая сама по себе красивая женщина, успешный бизнесмен и героиня другой истории. А это история диетолога Анны Калинкиной, именно ей должны достаться все комплименты и восхищенные взгляды.

Кое-как мне удалось ее в этом убедить, но с обещанием, что я непременно, несмотря на миллион дел, буду находиться в зрительном зале во время записи. Маму немного успокоило, что такие передачи записывают, а не пускают сразу в прямой эфир, и «если я не понравлюсь, они меня просто вырежут». Хорошенькое утешение!

Мама осталась у меня ночевать и приготовила нам на ужин замечательно душистый, рассыпчатый, настоящий ведический рис с овощами и специями, которыми меня снабдила заботливая Алена. Однако у нас не получилось «одухотворить прием пищи» и «вкушать ее с радостью и благоговением, за беседой на духовные темы», как советует Аюрведа устами моей продавщицы. Мама продолжала мандражировать по поводу своей передачи, а я задумалась о том, что можно продавать упаковки со специями, как когда-то мы удачно продали партию венгерских расшитых мешочков с паприкой. Надо только проверить цены в эзотерических магазинах и выяснить насчет оптовых закупок. Кстати, стоит поручить это дело Алене, пусть девочка растет, тем более что ей так нравится Аюрведа.