Рыжая проказница - Линси Сэндс Страница 9

Она сняла салфетку и отвернулась, чтобы положить салфетку рядом с миской, а Кейд прищурился. Он окинул Эверилл взглядом, увидел волосы, которые вызывали отвращение у стольких мужчин, а потом взгляд его переместился на родинку на щеке. Все было так, как ему запомнилось, — водопад великолепных огненных волос и крошечная земляничника на щеке. Ничего такого, что показалось бы ему отталкивающим или безобразным. Но тут она обернулась и застыла.

— В-вы что, смотрели на меня?

Кейд поднял брови, услышав, что она слегка заикается, и увидел, как она подняла руку, чтобы скрыть родинку. Вспомнив предположение Уилла о том, что она станет избегать его, когда поймет, что он ее видит, шотландец откашлялся и проговорил:

— Уилл же сказал вам, что я не очень хорошо пока вижу. Перед глазами все расплывается…

. — Да? — Она успокоилась и широко улыбнулась, отчего стала очень красивой. — Я только подумала… ну да не важно, не имеет значения. — И она повернулась к подносу, на котором принесла еду. — Я принесла вам и бульона, и разбавленного эля, но еще немного хлеба и сыра. Я подумала, что если вы выпьете все жидкости, можно попробовать съесть немного хлеба.

— Да.

Кейд повеселел от этой мысли. Он предпочел бы ограничиться плотной пищей, но уже понял, что его желудок пока не такой крепкий, как ему хотелось бы.

— Вот. — Она повернулась, держа в руках поднос, остановилась, нахмурилась, а потом поставила поднос и наклонилась к Кейду. — Разрешите, я помогу вам сесть?

Кейд скривился оттого, что ему требуется помощь, но позволил Эверилл поправить подушки у него за спиной, чтобы он мог сидеть прямо. Потом она взяла бульон и поднесла к его губам, разрешив сделать один глоток.

— Ваши люди уехали в Шотландию, — заметила она, выжидая, когда он проглотит бульон. — Им почти не потребовалось времени, чтобы собраться и приготовиться к дороге.

Кейд насмешливо улыбнулся — он знал, что им почти нечего собирать. Они приехали без вещей, если не считать одежду, что была у них на плечах после трех лет заточения, и уехали, в общем, с тем же. Они отправятся в Стюарт с сообщением о том, что с ним все в порядке, и задержатся только для того, чтобы взять сундук Кейда у его дяди перед тем, как снова вернутся в Мортань.

— Кухарка дала им с собой еды в дорогу, — заметила Эверилл, снова поднося к его губам кружку. — Она сказала, что для шотландцев они очень вежливые.

Услышав это оскорбление — он был уверен, совершенно ненамеренное, — Кейд чуть было не рассмеялся, но во рту у него был бульон, и он сдержался в последний момент, иначе забрызгал бы всю Эверилл.

— Прошу прощения, — пробормотала девушка, кажется, поняв, что она сказала. — Я просто хотела сказать… ну, что большинство шотландцев — люди немногословные, м-молчаливые и…

— Все в порядке, — быстро сказал он, заметив ее легкое заикание и пытаясь облегчить ее смущение. — Большинство шотландцев — действительно люди грубые. Но Домнелла, Йена, Ангуса и меня вырастил и воспитал отец Йена, мой дядюшка Саймон. Сам он уроженец Южной Шотландии, а жена у него англичанка, и у нее-то мы и научились хорошим манерам.

— Вот как. — Она неуверенно улыбнулась, потом кашлянула и спросила: — Как ваш желудок? Как вы думаете, вы можете поесть плотного?

Кейд посмотрел на кружку и с удивлением обнаружил, что она пуста. Он немного полежал без движения, прислушиваясь к своему желудку, а Эверилл отставила кружку и снова повернулась к нему в ожидании ответа. Утром от бульона у него было ощущение пресыщенности и даже легкой тошноты, но теперь он чувствовал себя отлично.

— Думаю, что съем чего-нибудь плотного, — пробормотал он.

Эверилл улыбнулась и протянула руку за сыром и хлебом, лежащими на подносе. Все это она тоже скормила ему, отламывая сыр по кусочку и просовывая ему в рот, а потом предлагая глотнуть меду между сыром и хлебом. Кейду хотелось съесть все, чтобы выздоровление пошло быстрее, но ему удалось справиться только с половиной небольшого куска сыра и хлеба, принесенных ею, после чего он признался себе, что сыт и не хочет больше есть. Он был разочарован, что съел так мало, но ей казалось, что он поступил правильно и что он быстро вернется в норму.

— Почитать вам теперь? — спросила Эверилл несколько мгновений спустя, закрыв дверь за горничной, которую вызвала, чтобы та унесла поднос.

— Да, — немедленно ответил Кейд, а потом заметил с любопытством: — В Шотландии женщины редко умеют читать.

— В Англии это тоже редкость, — сказала она. — Но в детстве Уилл был моим единственным другом, я всюду ходила за ним, даже в классную комнату. Когда его учитель понял, что я быстро научаюсь и что у меня хорошая голова, он перестал возражать против моего присутствия и стал учить и меня тоже. — Она насмешливо улыбнулась и добавила: — Когда Уилл уехал учиться фехтованию и всему такому у лорда Л этама, отец оставил учителя, как я полагаю, чтобы я не болталась без дела. Еще несколько лет я продолжала учиться и теперь я знаю английский, латынь, французский и испанский языки и еще арифметику.

Она снова села в свое кресло у кровати и взяла с сундука старую потрепанную книгу, которую он не заметил раньше, потом слегка вздохнула и сказала:

— К несчастью, образованность тоже работает против меня в погоне моего отца за женихами. Меня все время предупреждают, чтобы я скрывала свою начитанность.

Хотя Кейд и знал, что то, что она говорит, правда, он покачал головой, дивясь глупости всего этого. Ему бы понравилось, будь у него умная жена. Его мать получила образование в детстве, и это очень пригодилось, когда ей пришлось принять от его отца управление имением Стюартов. У отца были проблемы с алкоголем, и он слишком часто напивался, чтобы заниматься этим.

Мать взяла на себя все заботы без возражений, и к тому же постаралась, чтобы его сестра Мерри тоже получила образование. У Кейда не было предубеждений против образованных женщин.

Эверилл начала читать, и он оставил эти мысли. Быстро стало ясно, что книга была из тех, которые она читала часто и знает чуть ли не наизусть. Это его не удивило. Книги — вещь дорогая, и как бы ни были богаты, судя по всему, Мортани, даже у них вряд ли была большая библиотека.

Снова улегшись, он закрыл глаза и отдался во власть потоку ее голоса. Одна часть его сознания наслаждалась жизнью, которую Эверилл сообщала персонажам и истории, читаемой ею, а другая часть дивилась тому, что он лежит здесь, в безопасности и комфорте, в мягкой постели, сытый, и милый женский голос наполняет его слух — и все это после того, как он так долго был узником в чужой земле, где постелью ему служил твердый каменный пол, где он был постоянно голоден и почти лишен надежды на то, что ему снова удастся испытать когда-нибудь что-то приятное.

«Мне нужно привыкнуть к этому», — подумал Кейд и улыбнулся про себя.