Уроки куртизанки - Барбара Картленд Страница 9

Но самым мучительным оказался для Корнелии приступ внезапной жгучей тоски по Росариллу.

Весь день она думала о своем низком сером доме, затерявшемся среди зеленых полей и холмов, о голубом небе и шумящем в отдалении море. Она вспоминала лошадей, которые ждут ее в своих стойлах, удивляясь, наверное, почему она забыла о них. Вспоминала Джимми, который, как всегда, насвистывая, чистит конюшни и, возможно, так же грустит без нее, как и она без него, Корнелия несколько раз за день прикусывала губы и глотала слезы.

Порой в ней просыпался интерес ко всему новому, что окружало ее в этом незнакомом мире, и на короткое время она забывала свою тоску по Росариллу, но потом интерес пропадал, и тогда Корнелия начинала ненавидеть все чужое и непонятное, тоскуя по любимой Ирландии, мучаясь воспоминаниями о доме, о людях, которых она любила. Она вцепилась в свои темные очки, как тонущий цепляется за спасательный круг. Очки были одновременно ее протестом и защитой от этого нового, непривычного ей окружения.

Дом Бедлингтонов, казалось, был полон друзей и знакомых от рассвета и до заката. Гости приходили к ленчу, к чаю, к обеду. Будучи представлена многочисленным гостям, Корнелия видела лишь недоумение в их глазах и слышала насмешливое удивление в их голосах.

Корнелия была достаточно умна, чтобы понимать, что история о неожиданно свалившемся на сироту наследстве служит предметом многих толков, а кроме того, она сама ощущала странность и какую-то неловкость от того, что она выступает в роли дебютантки, а тетя Лили в роли сопровождающей ее замужней дамы.

— Это выглядит так, дорогая Лили, будто у тебя есть взрослая дочь одного с тобой возраста, — заметила одна хорошенькая гостья с милой улыбкой, которая не могла скрыть явную колкость.

— Ты хотела сказать, сестра, моя милая? — отпарировала Лили, но Корнелия успела уловить вспыхнувшее раздражение в тетиных глазах и поняла, что острота попала в цель.

Всего нескольких часов в доме Бедлингтонов оказалось достаточно, чтобы Корнелия поняла: тетя тяготится ее присутствием. И не то чтобы Лили выказывала это напрямую, но холодность ее манер, неожиданная резкость в голосе, тень раздражения на лице произвели неприятное впечатление на Корнелию. Натянутые отношения между лордом и леди Бедлингтон тоже изрядно смущали ее и заставляли чувствовать себя неловко в их присутствии.

» Я ненавижу их, а они меня, — сказала Корнелия сама себе в первую же ночь, проведенную под крышей дома на Парк-лейн. — Почему, ну почему я должна здесь оставаться?«

Она досадовала на мистера Месгрейва, зная, что споры со старым адвокатом бесполезны и он будет твердить одно:» Юные леди не могут жить одни…«, » Юные леди, оставшиеся сиротами, должны жить в семье ближайших родственников…«, » Юные леди должны стремиться занять достойное место в обществе «…» Юные леди!.. Юные леди!«

Корнелия ненавидела это выражение. Она не желала быть юной леди, она хотела бы вернуть свое детство в Росарилле — скакать на лошади, бегать наперегонки с собаками, а набегавшись, спешить домой, где ее поджидают отец с матерью.

Как счастливы были они в те времена! Вплоть до ужасного дня, воспоминания о котором Корнелия до сих пор гнала прочь. Это было чересчур мрачное событие в ее жизни, слишком мрачное, чтобы вспоминать об этом. Дорогой, любимый, зеленый Росарилл — она ни о чем другом не может думать. А папа еще всегда говорил о том, как весело и интересно жить в Лондоне!

» Я снова хочу увидеть огни Пиккадилли, — время от времени повторял он, и в голосе его звучали ностальгические нотки. — Хочу поужинать в ресторане «Романо»с красоткой, а затем, если мне вдруг захочется почувствовать себя респектабельным, отправиться на какой-нибудь бал полюбоваться на прекрасных дам.

— Расскажи, расскажи нам об этом, папа. Кого из знаменитостей ты встречал на балах? — умоляла Корнелия, и они с матерью усаживались поудобнее и слушали рассказы отца о великолепных лондонских сезонах и развлечениях, которыми в то время мог наслаждаться популярный в обществе молодой человек.

Корнелия подумала, что именно на таких балах и доводилось бывать ее отцу, когда вдруг заметила, что Лили выступила вперед и сделала реверанс королю. Совершенно ошеломленная, она услышала, как Лили представила ее Его Величеству. Колени девушки задрожали, и реверанс получился не слишком изящным.

— Итак, вы только что прибыли из Ирландии, — произнес король низким, густым голосом, и Корнелия поняла, что не напрасно обаяние этого монарха завоевало ему расположение правителей всей Европы. — Я прекрасно помню вашего отца и, поверьте, весьма сожалею о несчастном случае, оборвавшем его жизнь.

— Благодарю вас, сир, — Корнелия с трудом выдавила эти слова, за что удостоилась благосклонной улыбки тетушки, и Его Величество прошествовал дальше.

Оркестр заиграл вальс, обе дамы посторонились, чтобы освободить место для танцующих пар, и тут Корнелия заметила, что к ним направляется высокий молодой человек, которого она сразу же узнала. Это был тот самый джентльмен, которого они с дядей видели из экипажа на Гросвенор-стрит. Странно, но она не могла не признать, что он не выходил у нее из головы с того самого момента, как она увидела, как он укрощал своих коней, и услышала нелестное суждение дядюшки о его особе.

Она не понимала, почему этот человек занимает ее мысли, но, когда он подходил к ним, ее охватило необъяснимое чувство неотвратимости этой встречи.

Корнелия заметила, как тетя Лили завертела головой, словно ища кого-то, и взгляд ее остановился на дяде Джордже. Тот стоял спиной к ним в дальнем конце зала, беседуя с двумя пожилыми сановниками. Темноволосый молодой человек наконец добрался до них.

— Дрого! — мягко произнесла его имя Лили.

— Вы позволите пригласить вас?

— Нет! Конечно, нет!

Корнелия удивилась, почему это ее тетя так решительно отказывается от приглашения на танец. Так как она стояла чуть сзади, Лили повернулась к ней.

— Это Корнелия, — указала Лили, — впрочем, я, видимо, должна представить вас друг другу.

Корнелия, позволь представить тебе герцога Роухэмптона. Это — мисс Корнелия Бедлингтон.

Что-то насмешливое чувствовалось в голосе Лили и что-то еще, чего Корнелия не поняла.

Она протянула руку, и герцог на короткое мгновение взял ее в свою.

— Вы могли бы потанцевать с Корнелией, — сказала Лили, и это прозвучало как приказ.

— Может быть, вы примете мое приглашение позже? — спросил герцог.

— Нет, — отрезала Лили.

Они посмотрели друг другу прямо в глаза, застыв на мгновение. Вдруг Лили резко развернулась и пошла прочь, решительно обмахиваясь веером, будто внезапно почувствовала, что ей не хватает воздуха.

— Вы позволите пригласить вас на этот танец?

Герцог изящно поклонился Корнелии. Она наклонила голову, и он, обвив рукой ее талию, закружил по паркету. Танцевал он прекрасно. На ее счастье, этот танец был знаком Корнелии, и она чувствовала себя довольно уверенно. Ей пригодились уроки, которые давал отец в гостиной Росарилла под дребезжание старенького пианино.