Месть лорда Равенскара - Барбара Картленд Страница 9

И все же виконт знал, что, как только он и лорд Равенскар появятся в парке верхом на горячих скакунах, которые всегда были предметом зависти всех знакомых, ничто не сможет облегчить тяжелое и неприятное положение его друга.

Ромара слабо пошевелилась и попыталась открыть глаза, но ей мешала повязка, наложенная на один глаз. Женщина, что сидела у окна и шила, услышала ее движение и быстро подошла к кровати.

— Миледи, вы очнулись? Вы слышите меня?

Хоть губы и не слушались и попытка заговорить причиняла мучительную боль, Ромара, собравшись с духом, все-таки выговорила:

— Где… я?

— Вы, миледи, ничего сейчас не говорите, — быстро отозвалась женщина, — лучше попробуйте выпить вот это лекарство. Врач прописал его специально для вас.

Она налила из бутылочки в ложку какую-то жидкость и осторожно поднесла ее к губам Ромары. Как бы аккуратно и бережно сиделка ни сделала это, ложка, коснувшаяся разбитых губ Ромары, заставила девушку вздрогнуть от боли. Она все же сумела превозмочь ее и проглотить сладкую тягучую жидкость. Ком в горле тут же прошел, и она внимательно вгляделась в склонившуюся над ней женщину. «Кажется, я раньше никогда ее не видела», — подумала она.

— Где… я? — с огромным усилием повторила она свой вопрос.

— Ваша светлость теперь в полной безопасности и в хороших руках, — успокоила Ромару женщина. — Ми о чем не волнуйтесь и постарайтесь уснуть, миледи. А когда вы проснетесь в следующий раз, я вам все расскажу.

То ли Ромара и в самом деле устала, то ли лекарство было сильнодействующим успокоительным, но она вдруг ощутила, как тысячи вопросов роем закружились у нее в голове, легким звоном отозвались в ушах, и все вокруг показалось ей туманным и зыбким. Она послушно закрыла единственный глаз, которым могла смотреть на мир, и погрузилась в целительный сон.

В следующий раз она проснулась, видимо, глубокой ночью. Шторы на окнах были опущены, и возле кровати горела прикрытая экраном свеча. Несмотря на слабый свет, не позволявший разглядеть обстановку как следует, Ромара поняла, что в этой комнате она никогда раньше не бывала. Помещение было обставлено с восхитительной роскошью и выглядело гораздо более внушительно, чем ее скромная спальня в отцовском доме.

Но если она не дома, то где? Она почувствовала, что находится здесь не одна, и тут же увидела в кресле перед камином женщину, но не ту, что подходила раньше. Эта выглядела моложе и была одета, как горничная. Она спала, откинувшись в кресле, и Ромара была рада, что ей не придется сейчас ни с кем разговаривать.

«Что же все-таки случилось?» — попыталась она припомнить. Почему она находится здесь, в каком-то чужом доме? И что у нее с лицом?

Потом плотный туман в ее сознании начал потихоньку рассеиваться, и она кое-что вспомнила…

Вспомнила, как по просьбе сестры она приехала на Керзон-стрит, поговорила с Кэрил и узнала, что та ждет ребенка. Потом перед ее мысленным взором встало злобное лицо сэра Харвея, и в памяти ее всплыли звуки пощечин, с которыми он набросился на Кэрил. Теперь она отчетливо вспомнила, как сестра упала от ударов, и вновь услышала проклятия, которыми он разразился.

«Теперь понятно, почему у меня перевязано лицо, — догадалась Ромара. — Он и меня ударил! Невероятно, невозможно, непостижимо! Сэр Харвей Уичболд избил меня!»

Но кроме этого, она ничего не помнила. Дальнейшее было покрыто сплошной мглой, которую прорезывала непрерывная, мучительная боль.

«Наверное, я в доме у Кэрил», — предположила Ромара. Ей захотелось немедленно повидаться с сестрой, но внезапная мысль — а вдруг сэр Харвей опять станет бить ее? — заставила Ромару сжаться от страха.

Вспухшие губы были совершенно непослушными и сильно болели. Она вытащила руку из-под одеяла, и поднесла к лицу. Щека тоже была поранена и заклеена пластырем.

«Если он сотворил такое со мной, то что же этот негодяй сделал с Кэрил?» — с ужасом и тревогой подумала Ромара.

Надо сейчас же идти к сестре, разыскать ее немедленно, защитить! По она не в состоянии была даже подняться с кровати. Голова кружилась и нестерпимо болела. Казалось, на ней не осталось ни единого живого места.

«Я должна как можно быстрее поправиться», — решила Ромара и опять впала в забытье.

— Но поймите, мне надо, я должна подняться на ноги! — настаивала Ромара.

Сэр Уильям Пайтон, домашний врач лорда Равенскара, смотрел на нее с состраданием.

— Вы слишком торопитесь, — возразил он, — вам еще нельзя вставать, у вас было сильное сотрясение мозга. Вы лежали без сознания целых три дня!

— Три дня? — воскликнула Ромара. — Не может быть!

— Вы очень сильно ударились головой, — объяснил доктор, — я думаю, о тротуар.

На лице Ромары отразилось изумление, и сэр Уильям поспешно добавил:

— Сейчас об этом уже не стоит волноваться. Нежите себе спокойно, старайтесь побольше спать. Завтра я опять к вам зайду.

Он вышел из комнаты и долго еще о чем-то тихо говорил в коридоре с женщиной, которую звали миссис Феллоуз.

Через некоторое время миссис Феллоуз вернулась в комнату и подошла к Ромаре.

— Вы чего-нибудь хотите, миледи? Сэр Уильям сказал, что вам надо как можно больше пить. Давайте, я налью вам лимонада.

— Да… спасибо, — с трудом выговорила Ромара.

Миссис Феллоуз умелым движением приподняла ее голову, и Ромара сделала несколько глотков из бокала. Сегодня губы уже не так болели.

Ромара снова откинулась на подушки и проговорила:

— Вы все время называете меня «миледи". Здесь какая-то ошибка. Меня зовут Ромара, мисс Ромара Шеддон.

Миссис Феллоуз покачала головой.

— Его светлость попросил, чтобы я сама сказала вашей светлости, если вы станете спрашивать, что теперь вы леди Равенскар.

Ромара уставилась на нее своим единственным глазом. Произошло какое-то недоразумение, подумала она. Наверное, эти люди приняли ее за какую-то другую женщину. Ее принесли в этот дом по ошибке.

— Меня зовут… Ромара Шелдон, — повторила она, — и я никогда… в жизни… не слышала про лорда Равенскара.

Миссис Феллоуз подвинула ступ поближе к кровати и села рядом.

— Как ваша светлость себя чувствует? Хватит ли у вас сил, чтобы выслушать всю правду? — спросила она.

— Да, конечно, — ответила Ромара, — мне уже гораздо лучше. Честно говоря, я собиралась встать с кровати, потому что мне надо сделать… одну очень важную вещь. По доктор мне не позволил.

— Вы должны все делать, как велит сэр Уильям, миледи, — отозвалась миссис Феллоуз, — он лечит самого принца Уэльского! Это самый опытный и умелый врач на свете!

У Ромары мелькнула мысль, что в таком случае его услуги очень дорого стоят. По вслух она сказала: