Хафиз и пленница султана - Самид Агаев Страница 9

– Что-нибудь еще государь?

– Ты свободен.

Начальник канцелярии удалился.

В палатку вошел хаджиб.

– Доброе утро, господин, надеюсь этой ночью, вы хорошо отдохнули.

Не могу сказать, что я отдыхал этой ночью, – сказал султан, – но, что я делал, тебя не касается.

Хаджиб улыбнулся, кланяясь. Султан говорил с самым серьезным видом, но он шутил, и это означало, что он в хорошем настроении.

– Вазир Шараф ал-Мулк просит дозволения войти.

– Пусть войдет.

Вошел вазир, человек средних лет, плотного телосложения, и приветствовал султана.

– Прибыли парламентеры от правительницы Табриза, – сказал он. – Они говорят о полной капитуляции и сдаче города, с некоторыми условиями.

– Ну что же, это хорошая новость, – заметил султан, – впрочем, ожидаемая.

– Еще немного и мы возьмем город, стоит ли сейчас принимать капитуляцию с условиями?

– Вазир, ты слишком кровожаден для своей должности. Если противник сдается, надо проявить к нему милость. Мы же не проклятые татары, чтобы убивать людей, не оказывающих сопротивления, к тому же это мусульмане. Наши единоверцы. А ведь это из-за тебя мы ввязались в осаду, это твои люди вместо того, чтобы закупать провизию в городе, стали заниматься мародерством.

Султан взглянул на вазира.

– Простите государь, – виновато заговорил вазир, – но там было больше шума, чем мародерства. Продавцы, пользуясь, случаем, видя, что нам больше некуда пойти, стали заламывать такие цены, что закупщики возмутились и наказали некоторых, забрали товар, дали реальную цену. Вот и все, клянусь Аллахом…

– Хорошо, – остановил его Джалал, – можешь идти.

Как он ни старался побороть в себе неприязнь к нему, она не исчезала. Фахр Дженди до того как получил лакаб ^[35] Шараф ал-Мулк, ^[36] и занял должность вазира, был одним из хаджибов. После сражения у реки Синд, в котором погибли многие видные сановники двора, оказалось, что на высшую должность дивана назначить некого. Тогда султан поставил бойкого и красноречивого хаджиба в качестве заместителя, того, кто позже окажется достойным этой должности.

Судьба благоволила к хаджибу, и он остался у власти. Но султан все же не позволял ему привилегии и атрибуты сопутствующие второй по значению должности государства. Как-то титуловать его «ходжа» и сажать по правую руку от себя. Шараф ал-Мулк во время общих аудиенций сидел на ковре с хаджибами. Дворцовый этикет требовал, чтобы вазир государства восседая в своем кресле, имел право не вставать даже перед владетельными лицами. Шараф ал-Мулк вставал перед видными должностными лицами. Перед вазирами, когда они ехал верхом, обычно несли четыре копья с позолоченными древками. Султан не разрешал ему этого.

Шараф-ал-Мулк выйдя из шатра султана, увидел эмира Ур-хана, родственника султана. Вазир постарался скрыться, но не успел, был замечен.

– А, Фахр ад Дин, – воскликнул Ур-хан. – Я к султану, а ты уже от него. На кого ты успел донести?

Вазир криво улыбнулся и попытался обойти эмира, но не тут то было. Ур-хан преградил ему путь и ждал ответа.

– Да так, – ответил вазир, – согласовывал с султаном свои действия. Ты уже знаешь, что Табриз капитулировал?

Ур-хан был женат на сестре султана и Шараф-ал-Мулк боялся его, поскольку эмир был единственным человеком, кто открыто осуждал все поступки вазира и открыто выражал ему свою неприязнь.

– Ты хочешь сказать оправдывал свои делишки?

– Султан послал меня с важным поручением, ему не понравится, что ты задержал меня.

Но Ур-хан продолжал удерживать его.

– Скажи Фахр сын Касыма, – спросил он, – Это правда что поскольку султан не позволяет тебе сидеть в своем присутствии в полагающемся тебе по должности кресле, ты раздобыл себе точно такое же кресло и сидишь в нем, когда возвращаешься к себе.

– Нет, – побагровев, ответил Шараф ал-Мулк, – это неправда, кто сказал тебе такую глупость?

– Никто, но я вижу, что ты возишь его всюду, куда бы мы ни ехали. Зачем ты таскаешь с собой кресло, если не сидишь в нем?

– Тебя это не касается.

Ур-хан захохотал.

– Ладно, лети птичка, клюй дальше, но помни, я слежу за тобой.

Урхан отпустил вазира.

Резиденция атабека Узбека, правителя Азербайджана. Гянджа.

В старые времена в стране кипчаков был такой обычай, если какой купец покупал сразу 40 рабов, то продавец брал с него только за 39 человек, а сороковой отдавался в подарок. Понятное дело, что сороковым, как правило, оказывался раб, какой-нибудь никчемный. Кривой, косой, горбатый, которого продать было трудно.

Во времена сельджукского султана Махмуда ^[37] таким сороковым оказался грубый и некрасивый раб по имени Ил-Дэниз. (Рабов покупали не только для работы). Купец, посадив рабов на телеги, повез их в Ирак. Время было жаркое, поэтому караван двигался только по ночам. Ил-Дэниз был самым молодых из купленных рабов. В пути он сонный трижды сваливался с телеги. Два раза его подбирали, а на третий купец приказал его бросить на дороге, тем более что достался он ему даром. Когда утром Ил-Дэниз проснулся, каравана уже и след простыл. К большому удивлению купца, к вечеру брошенный раб догнал караван. В Ираке этих рабов у купца приобрел вазир султана Сумайрами. Но Ил-Дэниза он покупать отказался. Ил-Дэниз заплакал и стал упрашивать вазира взять его. Вазир пожалел его и взял.

В сафаре 516 г. ^[38] вазир был убит исмаилитами в Хамадане. По закону, когда смерть настигала высокопоставленного чиновника, его имущество переходило в собственность султана, так как считалось, что богатство было нажито на султанской службе. Ил-Дэниз оказался в числе конфискованного имущества. Расторопный и смышленый раб попался на глаза султану, и он поручил его воспитание своему эмиру. Через некоторое время Ил-Дэниз превосходил своих сверстников в искусстве верховой езды и стрельбе из лука.

В правление султана Тогрула II, Ил-Дэниз был переведен в число личных султанских мамлюков. Здесь его приметила жена султана Мумина-Хатун и, благодаря ее особому расположению, фаворит стал быстро продвигаться по службе. Следуя ее наставлениям, Ил-Дэниз никогда не вмешивался в дворцовые интриги и не становился на сторону какой-либо враждующей группировки эмиров. Какие отношения связывали раба и жену султана, история стыдливо умалчивает. Но вдумчивый читатель может понять, насколько Мумина-Хатун благоволила к Ил-Дэнизу, ибо султан по совету жены через несколько лет возвысил его до ранга эмира и назначил атабеком своего малолетнего сына Арслан-шаха. Когда умер султан Тогрул II, новый султан М'асуд женил эмира Шамс-ад-Дина Ил-Дэниза на вдове Тогрула II. Султан выделил атабеку в качестве икта Арран, и тот выехал в свою резиденцию в Барде. Ил-Дэниз быстро привлек на свою сторону местных эмиров, постепенно овладел всем Азербайджаном и перестал зависеть от султанской службы. Атабек обладал качествами воина и политика и смог дождаться своего часа.