Сбывшееся предсказание - Колин Фолкнер Страница 9

Элайз инстинктивно подставила обе руки и поймала нечто мокрое и скользкое.

— Уффф, — она посмотрела на предмет в руке, обвязанный леской с несколькими металлическими болтами.

— Шея цыпленка, — объяснил Зейн. — Наживка.

Синяя клешня любит это.

Элайз не знала, что делать.

— Размотай и брось за борт. Болты — это грузила, чтобы леска не всплывала.

Цыпленок. Всего лишь цыпленок. Она понаблюдала, как он бросил одну из шеек и взял другую. Потом сама начала разматывать леску, глядя в воду за бортом.

— Ты уверен, что так можно что-то поймать? Я думала, для ловли раков нужны специальные ловушки.

— Ловушка для раков — это для лентяев. — Он расправил плечи. — Она годится, когда ловишь раков в промышленных объемах. Но я пурист. Он закинул другую леску, а конец предыдущей привязал к маленькой скобе на боковой стене лодки. — Хочешь еще снасть?

— Одной пока хватит. — Элайз смотрела на леску в одной руке и на цыпленка в другой. — Что мне теперь делать?

Зейн осторожно перешел от своего борта и сел рядом с ней. Когда он нагнулся к леске, его голое колено коснулось ее. И снова — уже знакомые искры наслаждения. Их взгляды встретились. Это продолжалось секунду. Но Элайз поняла, что он тоже испытывает волнение.

— Привяжи это узлом. Вот таким. — Он показывал, привязывая ее наживку к леске.

Он наматывал леску, а она изучала его руки.

Симпатичные руки. Чистые. Ухоженные.

Сексуальные.

На секунду Элайз представила, что эти руки ласкают ее плечи. Или что-то еще. Что она будет испытывать? Почему-то Элайз была уверена, что он инстинктивно угадает, как ласкать ее.

— Теперь бросаем в воду.

Его слова озадачили ее.

Он закинул наживку в воду и вернулся на свое место. И очень хорошо. Когда он рядом, она и думать ясно не может. Элайз посмотрела в темную воду, которая билась о борта лодки. Ничего не видно.

— Теперь что? — спросила она.

— Теперь мы ждем. — Зейн сидел на скамье лицом к ней. — И едим. — Он потянулся за холодильником.

Элайз и Зейн поглощали готовый обед из бакалейной лавки. Жареный цыпленок, картофельный салат, маринованная морковь и на десерт виноград. Неплохой набор для одинокого мужчины.

Потом он достал термос с приготовленным дома травяным чаем.

Дважды, пока они ели, им пришлось проверять свои снасти. Когда Элайз доедала вторую куриную ножку, Зейн помахал рукой.

— Доставай.

Она так резко вскочила, что лодка накренилась.

— Bay!

Зейн схватил ее за талию, и они вместе раскачивались на волне. Бедро к бедру. Лодка медленно выровнялась.

— Ты в порядке? — спокойно спросил Зейн. Его рот был в нескольких сантиметрах от ее.

И какой потрясающий рот. Прекрасно очерченный. Чувственный.

Лодка перестала раскачиваться. Но Элайз все еще чувствовала неуверенность в ногах. Из-за еле ощутимого запаха его одеколона. Ей и в голову не приходило, что фермеры, выращивающие цыплят, могут пользоваться дорогим одеколоном.

— Я в порядке, — сказала она, отступая и не отрывая от него взгляд.

— Думаешь, мы еще поймаем этого рака? пробормотал Зейн. К счастью, тон у него был игривый.

— Конечно. — Элайз засмеялась и, встав коленками на скамейку, заглянула в мрачную воду. Он медленно тянул леску, поднимая шею цыпленка ближе к поверхности. Вскоре рак соблазнился наживкой.

— Я вижу его! — взволнованно закричала Элайз.

Зейн дернул снасть и выдернул рака из воды.

— Может, у меня тоже схватил наживку? — Элайз перешла на свою сторону лодки, встала на колени и потянула леску так, как это делал Зейн. — У меня есть! Я поймала! — радостно закричала она.

— Дать тебе сачок? — Зейн бросил своего рака в корзину.

— Сделай ты, — попросила она. — Я боюсь упустить.

Опытной рукой Зейн подвел под рака сачок и снял его с крючка.

— Не могу поверить, что я поймала рака. Элайз освободила крючок с наживкой и снова забросила в воду. Потом помахала рукой. — По-моему, ты прав. Мне понадобится вторая снасть.

— Пошло, — засмеялся он.

Солнце уже садилось, когда Элайз и Зейн повернули к пристани. Она помогла ему вытащить лодку из воды и уложить вещи в кузове грузовика, включая корзину, полную раков.

— Не могу поверить, что мы так много наловили, — взволнованно проговорила она, закрепляя веревки, удерживавшие лодку на трейлере.

— Теперь твоя задача помочь их съесть. Завтра устроим праздник раков. У меня дома, ровно в час.

Футболка Элайз пахла сырой водой и раками.

Шорты влажные. А волосы — не расчесать. Но что замечательно — это ее вовсе не беспокоило.

— Не… не знаю. Обычно в субботу в полдень я работаю.

— Но нельзя же поймать раков и не съесть их.

Это уголовное преступление. — Зейн встал перед ней, упираясь руками в бедра. — Пожалуйста, скажи, что ты ешь раков. Потому что, если ты не ешь, то прощай прямо здесь и сейчас. Я забираю своих раков и свой бизнес и отправляюсь искать счастья в другом месте.

— Ладно, — засмеялась Элайз, — хотя я родом из Техаса, но много лет прожила на Восточном побережье, так что я ем раков.

— И умеешь это делать?

— Умею, — снова засмеялась Элайз. — В колледже я жила с девушкой, которая показала мне, как это делается.

— Значит, завтра я увижу тебя. — Зейн проводил ее до машины. — И никаких «если» или «но».

Я позвоню сестре и кузинам, узнаю, смогут ли они тоже приехать.

Элайз остановилась как вкопанная. Семья?

Семейные сборища приводили ее в ужас. В Техасе она вдоволь насмотрелась на подобные мероприятия. Кроме того, она не могла с уверенностью определить, что происходит между ними. Он всего лишь хотел поговорить о покупке недвижимости. Но после прогулки на лодке с каждой минутой их встреча все больше становилась похожа на свидание. И поедание раков в его доме определенно не имело отношения к недвижимости… почти.

— Не знаю, — неуверенно протянула она.

— Ох, брось, они тебе понравятся. — Зейн подошел и встал прямо напротив нее. — У меня потрясающие сестра и кузины. У кузины Матти есть очаровательная маленькая дочка, Оливия. Ей только четыре, но она очень смышленая.

Зейн усмехнулся. Она больше не могла сохранять невозмутимость и ответила улыбкой. Он положил руки ей на бедра и придвинулся ближе.

— Я рад, что ты пришла, Элли. Я имею в виду, я рад, что ты познакомилась с раками. — Для мужчины, который казался таким уверенным в себе, сейчас он вовсе не выглядел уверенным. И это делало его неотразимым.