Нет повести прекраснее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте - Галина Данилова Страница 9

Была не была, но сейчас жизнь его устраивает. Он пошел спать в натопленную комнату, включил свет, радио, послушал новости. Разделся, лег и продолжал слушать радио, которое соединяло его с миром. Где-то шли концерты, спектакли, менялся курс доллара, люди дрались, убивали друг друга, делались научные открытия. А он лежал под теплым одеялом, ему казалось, что он никому не нужен в этом мире, только себе.

В голове помутилось, он выключил радио, наступила тишина, каждый шорох и звук настораживали. Выпил он все-таки лишнего, и он заснул.

* * *

Через неделю приехал Открытый, он заказал кирпич и цемент, должна была приехать машина. Часть кирпича он решил оставить во дворе, а другую спрятать в доме, если не успеет разобраться в сарае. В сарае он так и не успел разобраться, там не было свободного места.

Он начал с сарая: убрал часть огородного инвентаря в туалет, в дом отнес пакеты с удобрениями, газонокосилку.

Пока он разбирался, услышал, как подъехала машина, дала сигнал. Он вышел к калитке.

Из серого рафика вышел водитель: «Здравствуйте, вы Вячеслав Петрович, хозяин кирпичей?»

— Здравствуйте, я вас жду.

— Кирпичи где выгружать? — водитель рассматривал двор.

— Часть перенесем в сарай, там я освободил угол, посмотрим, сколько поместится. Остальные в дом унесем. Если здесь оставить во дворе, могут разворовать.

— Надо управиться по-быстрому, ты давай, помогай, нам надо сегодня много заказов обеспечить, возить в разные концы, вот, с тебя начали.

— Понял, понял, начнем выгрузку, я сейчас быстро приведу еще человека, он поможет.

— Иди, а мы начинаем.

Открытый отправился к Сыроежкину, надеясь, что тот дома. Калитка была открыта, он обрадовался. Вошел, не постучавшись, Сыроежкин возился у печки.

— Доброе утро, Петр Васильевич, кирпич привезли, твоя помощь требуется. Ты не слишком занят? Я с тобой рассчитаюсь.

— Хорошая новость, — хозяин восторженно замахал руками, — есть у меня дела, но не срочные. Я теперь личность свободная, меня никто не торопит. Нужна помощь — пойдем. О чем речь! Сейчас куртку надену и сапоги.

Они вышли, он закрыл дверь на замок.

— Хоть брать у меня и нечего, но кто знает, что этим пьянчугам в голову полезет. Приду после разгрузки, а дом пустой. Все вынесут или нагадят. А при моей бедности — это катастрофа. Где я, к примеру, стол возьму, одеяло, кровать? Домой ехать за одеялом и подушкой, а мои женщины чем укроются? У нас нет лишних одеял. Ты на меня не обижайся, Петрович, но к тебе не полезли, а на мое барахло позарились. Где же справедливость?

— Я не обижаюсь, сочувствую. Трудно сказать, почему к тебе полезли, а не к другому.

— То-то и оно! Иные вон, какие особняки строят, никто ничего не выносит, а ко мне занесло нечистую силу, говорят по грехам.

Они подошли к участку Открытого. Грузчик носил кирпич в сарай.

— Сейчас они занесут в сарай, — пояснил Вячеслав Петрович, — а мы остальные в дом отнесем.

— Привет, мужики, — приветствовал бодро работяг Сыроежкин. — Отлично работаете, приятно на вас смотреть.

— Спасибо на добром слове, — ответил водитель.

— Возьми рукавицы, — предложил Открытый, протягивая новые. — Давай носить в прихожую.

Открытый принес тележку, они стали складывать кирпич.

Сыроежкину очень хотелось пообщаться с грузчиком и водителем, он соскучился по обществу, но те не обращали на него внимания — они торопились. Он повеселел, не ожидал, что сегодня что-то заработает.

— Так, хозяин, — обратился водитель, — расписывайся в наряде, что все получил, давай неси остальные деньги, мы уезжаем, сегодня много работы. У тебя и помощник нашелся.

— Я с радостью работаю, до работы охоч, — затараторил Сыроежкин, что можно поговорить. — Люблю работать, а сейчас временно безработный, цех наш закрыли…

— Тогда можно считать, что тебе повезло, — неохотно ответил водитель, поглядывая в ту сторону, откуда должен был появиться Открытый. Наконец, тот появился, отдал деньги, расписался, поблагодарил.

Взяв деньги, он сел в машин, и они уехали.

Закончив переносить кирпич, они пошли на кухню. На столе стояла бутылка водки и закуска, копченая рыба, колбаса и хлеб. Сыроежкин снял куртку и отнес в прихожую.

— Кухня у тебя, что надо, — похвалил он. — Большая, светлая, все приспособлено для порядка.

— Жена такой кухонный гарнитур выбрала, называется деревенский, табуретки резные и стол широкий, мебель не крашеная, такая же тумбочка для посуды. А кухонный шкаф привезли из дома, другой купили, побольше прежнего.

— А у меня на даче вся мебель собранная, кто чего отдаст, то и брали, кухонный стол отдала соседка, я его отремонтировал, стулья нашли на помойке в хорошем состоянии. Гардероб отдал родственник, он себе гарнитур купил. Диван тоже с помойки, но в отличном состоянии. Другие предметы тоже наотдавали. Ничего не покупали. Это ж сколько денег надо.

— У нас тоже в комнатах мебель старая, давно купленная. Мы купили домой итальянский гарнитур четыре года назад.

— У вас и старая мебель богатая, у нас на даче я лучше не видел. У всех скромная обстановка.

— Все по-разному живут. Давай отметим привоз кирпичей.

— Отметим, это важно, материал есть. Вот только когда за дело браться?

— Не могу тебе точно сказать, на выходные заеду и решим вопрос. Надо жену к делу подключать, но она пока не может, парень учится, скоро закончит.

— Я пока буду здесь жить. У меня к тебе просьба: позвони моей жене, скажи, что я не собираюсь возвращаться, у меня деньги на мобильнике кончились. Дома мне делать нечего, здесь всегда дело найдется. Про кражу не говори, она начнет стонать и причитать. Нервная.

— Ладно, позвоню, какие проблемы.

— Ты ей скажи, что буду забором заниматься и сараем, крыша прохудилась, по мелочам много работы. Заготовки есть летние, беру из погреба, все у меня в порядке.

— Угощайся, Васильевич, я пить не буду, за рулем, завтра утром уезду. Не стесняйся, — Вячеслав Петрович налил в рюмку водки, а себе минералки.

— Не возражаю, за начало дела, пусть оно спорится, — он опрокинул рюмку и стал есть. — Хорошо пошла. Скажу честно, Петрович, чего здесь не достает, так это общения. Хоть с тобой, приятным собеседником, поболтать. Ты человек занятый, дел много.

— Да, хватает. Значит, мне еще нужно огнеупорного кирпича привезти, цемент есть, побелка, плитка еще нужна.

— Все верно, только я тебе сегодня помог, ты мне хоть что-нибудь заплати, — Сыроежкин смотрел на Открытого упорно, не моргая. — Что-нибудь подкинешь, знаешь мое бедственное положение с кражей.

— Да-да, разумеется, — спохватился Вячеслав Петрович, встал, достал кошелек из сумки. — Вот, возьми две тысячи за помощь.