Поцелуй под дождем - Светлана Лубенец Страница 9

На следующий день Наташа сидела за столом одна. Ларисе тоже принадлежал целый стол – Андрей с Ольгой отправились в другой район Петербурга на олимпиаду по математике. Лариса пялилась в затылок Лазаревой и никак не могла сосредоточиться ни на одном предмете. Она получила «три» по биологии, написала бездарную работу по английскому, а вызванная к доске на химии не смогла решить простейшую задачу. Когда она возвращалась с «двойкой» на место, то бросила на Наташу такой огненный взгляд, что та удивленно отпрянула, будто от занесенной для удара руки.

На перемене между двумя математиками, когда не надо было переходить в другой кабинет, перед Наташей уселись Осипенко с Димкой Карнауховым и завели веселый разговор. Наташа, как всегда, улыбалась и даже показывала ребятам какие-то фотографии. Стайка девушек, собравшихся в другом конце класса у стола Ларисы, выглядела совсем не весело.

– Нет, вы посмотрите, как наши парни делают стойку перед этой… тундрой! – исподлобья глядя в сторону Лазаревой, зло сказала Таня Брайлович.

– Тундрой? – улыбнулась лишь уголками губ Лариса. – А что? Классная кликуха – Тундра!

– Ага! «Девочка с Севера, девочка ниоткуда…» – пропела Настя Ивлева. – Что-то я запамятовала, подружки, чего она там жаждет?

– Ясно чего, – подхватила Лутовинова и допела: – «Вся в ожидании чуда и любви!»

К компании у Наташиного стола присоединился Стас Белявский.

– Ну, это уже слишком! – Глаза Брайлович сузились до щелок. – Стасик! – громко окликнула она Белявского. – Подойди, пожалуйста, ко мне!

Стас кивнул, вернул Наташе ее фотографии и подошел к девушкам.

– Что случилось, драгоценная моя? По какому случаю визг?

– Визг?! – Танины глаза из щелок трансформировались в два блюдца. – Ишь как заговорил! Чем эта, – она ткнула пальцем в Лазареву, – эта… бледная немочь вас околдовала?

– А-а-а, вот в чем дело! – Стас с иронией оглядел девушек. – А я-то думаю, чего Наталья все одна да одна. А у вас, оказывается, заговор? Бойкот? Ревнуете, крошки?

– Да ты… ты что? Да как ты… – захлебнулась возмущением Брайлович. – Сам… ведь… Предатель!

Из Таниных глаз брызнули слезы, и она выбежала из класса.

– Ты не переборщил, Стасик? – напряженную тишину в классе разорвал громкий голос Ларисы.

– А нечего на меня визжать! Прямо как законная жена на пенсии! – У Стаса нервно задергалась бровь и на щеках заалели пятна с неровными краями.

– Понятно! – Лариса встала со стула, уперла руки в бока, смерила Стаса глазами, но обратилась к Лазаревой: – Эй ты, «девочка с Севера», гляди, какое тут шоу с выходом для тебя разыгрывают!

Наташа тоже встала со стула. Она, как и Стас, покраснела, но смотрела на Ларису спокойно.

– Я ничего не понимаю, – сказала она. – Объясни, пожалуйста.

– «Пожалуйста…» – Лариса передразнила ее интонацию. – Тут у нас без тебя, – она особо выделила голосом последние два слова, – уже сложились кое-какие отношения, и не стоит их разрушать.

– Я ничего не разрушаю, – все так же спокойно ответила Наташа. – Во всяком случае, не желаю этого. А если что и разрушается, значит… – Наташа замолчала.

– Договаривай, договаривай! – угрожающе произнесла Лариса.

– Значит – непрочно было или… и вовсе не было, – Наташа посмотрела прямо в глаза Нитребиной.

Лариса опешила. Неужели эта Тундра догадалась о Разумовском? Или, может быть, Андрей сам ей все рассказал? Про Ларисины приставания, про поцелуи в беседке?

– Не тебе судить, что здесь было, а чего не было! – яростно отрезала Лариса. – Ты здесь без году неделя!

– Юпитер, ты сердишься, а потому не прав, – все так же спокойно отреагировала Наташа, села за стол и углубилась в учебник.

– Ларик! Я его уговорила! – весело прощебетала Ольга, зайдя вечером к Ларисе. – Ты представляешь? Между прочим, это было непросто! – кокетливо заметила она.

Лариса, не реагируя, смотрела в одну точку.

– Да что с тобой, Лариска? – возмутилась Ольга. – Я ведь для тебя старалась. Андрей обещал прийти, а за Колесникова все же не ручался. Так что все для тебя! А ты… Случилось что-то?

– Случилось, Ольга. Разумовский не придет.

– Почему?

Лариса рассказала ей о происшедшем в классе.

– Ну, ты даешь! – покачала головой Ольга. – Чего тебя понесло? А что было после математики?

– Тоже ничего хорошего. Я заставила себя замолчать, зато Брайлович со Стасиком расплевались окончательно.

– Не может быть! Такая любовь была…

– Знаешь, может, эта… Тундра права? Может, и не было любви-то, коль из-за такого пустяка кончилась?

– Нет, Лариска! Это просто бывают такие роковые женщины, из-за которых поголовно все мужчины с ума сходят. Наверно, Лазарева из таких. Но мне все-таки кажется, что сама она для этого ничего не делает…

– То есть?

– Она просто очень красивая – и все. Куда ни придет – все парни ее.

Лариса нервно сглотнула:

– Я вообще-то тоже куда ни приду… Но я не лезу ни в любовь Брайлович, ни в какую другую!

– Перестань, Ларик. Мы вместе уже сто лет учимся. Все парни давно знают, что ты занята Романенко, вот и все. Так что им зря пыл переводить? А эта Наташка – на новенького. И каждому хочется с такой красоткой хоть рядом пройтись.

– Скажи, Оль, честно, неужели она в самом деле кажется тебе такой красивой?

– Мне не кажется, Лариса. Она действительно очень хороша, независимо от того, что ты о ней думаешь. А почему ты решила, что Андрей не пойдет на день рождения? Его же сегодня не было в школе!

– Если у него с Лазаревой какие-то отношения, – Ларису передернуло, – то она наверняка ему все расскажет. Даже представляю, какими словами…

– Ну и что? Я же его приглашала, а не ты.

– Он же знает, что мы подруги.

– Ну и что? – повторила Ольга. – Разумовский – человек воспитанный. Он мне обещал и не прийти посчитает неприличным. Вот увидишь!

– А мне-то что делать?

– Знаешь, Лариска, по-моему, наш спор – ерунда. А вот ты… ты втюрилась в Андрюху по самые уши!

В ответ Лариса неожиданно для себя кивнула и расплакалась.

– Ой, Ларка. – Ольга плюхнулась на диван рядом с подругой. – Неужели до такой степени?

Лариса говорить не могла. Ольга погладила ее по гриве тяжелых глянцевых волос и осторожно спросила:

– Ларис, а ты случайно не из-за Лазаревой? Может, тебе обидно стало, что она ему понравилась вместо тебя? Может, ну его, Разумовского? Может, ну и ладно? Пусть Наташка с ним водится, а?