Черный код - Вергилия Коулл Страница 9

Но моя радость слишком преждевременна. Молниеносным броском Макс протягивает руку и наматывает на кулак мои длинные волосы. Тянет на себя, заставляя выгнуться и сморщиться от боли. Склоняется надо мной. Обхватывает мою верхнюю губу. Его рот – влажный и горячий. Прикосновения – не грубые, но и не нежные. Он целует меня не потому, что испытывает какие-то чувства. Он ставит меня на место этим поцелуем. Я сказала ему «нет», а он доказывает, что это «да».

Пытаюсь его укусить, но Макс уворачивается и подхватывает теперь уже нижнюю губу. Ощущаю его дыхание на своем языке. Тоже влажное и горячее. Из груди поднимается волна протеста. Я бьюсь, как рыба, пойманная на крючок, но ничего не могу сделать. То есть могу, но не должна. Макс засовывает язык мне в рот. Если он так же занимается сексом, то я не понимаю, почему от него ушла жена. Хотя, стоп. Почему ушла? Может, он ее бросил? Второй вариант кажется более правдоподобным. Потому что так целуются только те, кто перепробовал в своей жизни много женщин. Верные и склонные к постоянству мужчины так не целуются.

Мой муж так не целуется.

Макс с упоением владеет мной. Я мысленно перебираю виды оружия, которым хочу его убить. За то, что он так хорош, и у меня между ног уже все тяжелеет. За то, что он пользуется моей слабостью и даже не скрывает этого.

Наконец, с негромким отзвуком поцелуя Макс отпускает меня. Мои губы горят, мое чертово тело горит, мои трусики мокрые, и я подозреваю, что они будут такими и в реальности, куда придется вернуться. Но как только давление на волосы ослабевает, я размахиваюсь и даю Максу вторую пощечину.

Он потирает место удара рукой и облизывает еще влажные губы.

– Судя по тому, что бьешь ты не сильно, я делаю вывод, что либо тебе запрещено наносить мне увечья, либо… – он делает многозначительную паузу, – …либо тебе все понравилось, и ты хочешь еще.

– Если я врежу тебе в третий раз, ты инсульт в реальности схлопочешь. Выбор за тобой, – бросаю я, стараясь держаться независимо, насколько это возможно в моем состоянии.

– Но ты же не схлопотала инсульт там, в начале.

Он намекает на потасовку с чудовищами в начале сеанса? Я фыркаю.

– Мой мозг подготовлен, чтобы переносить боль. А твой – нет. То, что кажется тебе здесь игрой фантазии, воспринимается твоим телом намного острее, чем ты можешь подумать. Не веришь? Проверь свои трусы, когда мы выйдем из сеанса.

На секунду в глазах Макса мелькает замешательство, и я не могу удержаться от торжествующей улыбки. Все-таки мы играем на моей территории, пусть и пока по его правилам. Интересно будет взглянуть в его лицо, когда он обнаружит себя в окружении медицинского персонала с мощным стояком, а то и вовсе… с собственным семенем в штанах.

О том, как посмотрят на меня, я стараюсь не думать. Привыкла.

– Чего ты от меня хочешь, Синий Код? – вдруг тихо спрашивает Макс.

Ответ давно готов.

– Хочу узнать, почему ты убил Соловьева. Хочу увидеть все подробности.

– Нет.

Я жду, что он скажет что-то еще, попробует аргументировать отказ, но, похоже, объяснений не будет.

– Я же все равно доберусь туда.

– Это мы еще посмотрим, Синий Код.

– Хорошо. Посмотрим.

– И куда это ты собралась? – спрашивает Макс, когда я направляюсь к двери.

Его голос звучит все еще немного растерянным. Это моя маленькая победа.

– Хочу осмотреться в твоем логове. Раз уж ты так гостеприимно меня пригласил.

Чувствую себя маленькой мстительной язвой. И мне совершенно не стыдно за это.

Распахиваю дверь и выдыхаю от изумления. Замираю на пороге. Чувствую, что Макс стоит за спиной, очень близко, и не хочу ощущать его присутствие так остро, но удивление пересиливает все другие эмоции.

Я ожидала, что это будет его квартира. Да, я определенно настроилась увидеть за дверью еще одну комнату или кухню. Но бесконечно длинный коридор тянется направо от меня, а череда окон с одной стороны освещает череду дверей с противоположной.

– Ты меня сейчас разыгрываешь? – шепчу я.

– Добро пожаловать в родовое гнездо моей семьи, – недовольным голосом ворчит Макс.

– Ты живешь… в поместье? – все-таки выхожу в коридор, делаю несколько шагов и выглядываю в окно. Мы на втором этаже, внизу открывается просторный, усыпанный мелким гравием двор, от зеленого луга дом отгораживают плодовые деревья, на нижней ветке одного из них – веревочные качели.

– Это просто очень большой дом.

Я поворачиваюсь, Макс с нахмуренными бровями стоит, сложив руки на груди. Похоже, его всерьез беспокоят мои передвижения. Любопытство захлестывает меня с новой силой. Он что, не понимает, какой козырь вложил в мои руки?!

– Наверное, недешево стоит его содержать, – размышляю вслух, а сама начинаю двигаться в сторону выхода. Шаги скрадывает мягкий ковер.

Макс неохотно следует за мной. Предполагаю, что в глубине души ему льстит мое восхищение его жилищем, и только поэтому он позволяет мне бродить здесь.

– Могу себе позволить, – хмыкает он.

– Я слышала, твой бизнес арестовали.

– Надеюсь, ты не сдашь меня, если скажу, что не кладу все яйца в одну корзину.

На миг мы встречаемся взглядами. Он… только что признался, что имеет еще какой-то подпольный бизнес? Впрочем, мне все равно. Я здесь не для того, чтобы заставить его заполнять налоговую декларацию.

– Тогда я не понимаю, зачем тебе делать это, – качаю я головой.

– Делать что, Синий Код?

– Лишаться всего этого, – я обвожу рукой окружающую нас обстановку. – Хорошего дома, например.

– Дом оформлен на мою сестру. И перейдет к ее детям. Тут я спокоен.

– Хорошо, но как насчет части дохода от бизнеса?

– Казино давно уже не прибыльный бизнес. Я сам не знал, куда сбагрить этот балласт.

– Но стоило ли попадать в тюрьму? Это все бессмыслица какая-то. Что Андрей Викторович сделал такого, чтобы ты захотел его убить?

Я останавливаюсь примерно на середине пути и выжидающе смотрю на Макса. Он молча обменивается со мной взглядом, и это длится так долго, что мое терпение потихоньку иссякает.

– Будешь играть в молчанку? – не выдерживаю я.

Он равнодушно пожимает плечами и идет дальше. За это я готова смоделировать в руке что-нибудь тяжелое и запустить ему в спину.

– Ты же не наемный киллер! – бросаю вдогонку. – Тебе ведь нужно было решиться переступить грань и кого-то убить. В первый раз это непросто.

– А кто сказал, что это в первый раз?

Вопрос повисает в воздухе, и мне снова не по себе. Я чего-то не знаю о Максе. Изучила его досье, но кажется, что прочитала тоненькую брошюрку о совершенно другом человеке. В той пластиковой папке была фотография Макса, но вот описан там был не он. И мне ужасно не хочется знакомиться с тем, другим, человеком. Хочется простоты и ясности – понять мотивы и больше не погружаться в подсознание Максима Велса. Но своим молчанием он вызывает во мне сомнения. И словно волочит по пути, по которому я следовать не хочу.